Лора всегда полагала, что, когда женщине исполняется тридцать, наступает время раздумий, подведения итогов. Нет смысла содрогаться от ужаса и обреченно наблюдать, как старость подкрадывается все ближе и ближе. Необходимо оглянуться назад, оценить свои достижения.
Именно это она и пыталась делать, проснувшись январским утром своего тридцатого дня рождения, но приходилось признать, что серые небеса и непрекращающийся дождь идеально соответствуют ее настроению.
Факт оставался фактом: ей тридцать, и она разведена. К тому же по собственной наивности она потеряла львиную долю своего состояния и теперь изо всех сил старается держаться на плаву – содержать хотя бы в относительном порядке дом предков и растить в одиночку двух дочерей. Чтобы как-то просуществовать, Лора вынуждена была работать в двух местах. Что и говорить, ко всему этому она себя совершенно не готовила, но жить на средства родителей не соглашалась. Все-таки она была и оставалась истинной Темплтон!
Итак, достижения со знаком минус: она не сумела сохранить свой брак; испытывает тайную неловкость от того, что за всю жизнь спала лишь с одним мужчиной; тревожится, что дочери расплачиваются за ее ошибки; боится, что карточный домик, который она так тщательно восстанавливает, рассыплется при первом же сильном порыве ветра.
Короче говоря, жестокая реальность жизни весьма мало похожа на то, о чем она когда-то мечтала. Так стоит ли удивляться желанию съежиться в постели, натянув на голову одеяло?
Ко всему прочему, для нее это несбыточное желание. Придется встать, встретить новый день и начать делать то, что всегда, а именно пробиваться дальше сквозь хаос, в который она превратила свою жизнь. Ведь от нее зависят другие люди.
Но не успела Лора откинуть одеяло, как раздался тихий стук. Энн Салливан, экономка Темплтонов, просунула голову в дверь и улыбнулась:
– С днем рождения, мисс Лора!
Энн вплыла в комнату с подносом, нагруженным обильным завтраком и украшенным вазочкой с букетом маргариток.
– Завтрак в постель?! – Быстро прикидывая, как можно изменить дневное расписание, в котором было место в лучшем случае для чашки кофе, Лора села в кровати. – Я чувствую себя королевой.
– Не каждый день женщине исполняется тридцать лет.
Лора попыталась улыбнуться, но получилась лишь жалкая пародия на улыбку.
– Только не пытайся уверить меня, что это прекрасно!
– Прекрати! Даже слушать не хочу.
Энн ловко и проворно поставила поднос Лоре на колени. Сама она видела и тридцать, и сорок лет и, слава богу, дожила до пятидесяти. А потому, прекрасно понимая, как мелькающие десятилетия действуют на женщину, только отмахнулась от горького вздоха Лоры.
Она тревожилась за эту девочку – так же, как за свою Марго и за мисс Кейт, – уже больше двадцати лет и прекрасно знала, как следует обращаться с каждой из них.
Энн подошла к камину разжечь огонь, но не столько для того, чтобы разогнать январский холод, сколько для того, чтобы в комнате стало светлее и веселее.
– Ты –