– Да, – коротко ответил Рим.
– Скольких больных ты исследовал, точнее – вылечил? А если выразиться правильно – на скольких опробовал свою методику?
– На сегодняшний день у шестерых больных отмечена положительная динамика, у остальных больных сказывается перегруженность медикаментами.
– Эти шестеро – твои больные, и они вовсе не получают нейролептиков, так?
– Так. В этом основной смысл работы.
– Основной смысл работы, Рим, это – биохимия! Прошу хорошо запомнить, – вновь улыбнулся профессор.
Сколько бы не изучал Рим Васильчикова, всё равно не мог расшифровать его улыбку, что же хочет сказать шеф?
– Официально, да.
– Вот, прочти, – Егор Степанович протянул аспиранту исписанный листок бумаги.
Рим ознакомился с документом, краска прилила к его лицу. Вот в чём дело! Если профессор просит разрешения, то, стало быть, кто-то против!
– Я всё понял.
– Представителям администрации больницы не нравятся твои методы лечения. Советую пересмотреть выбор больных.
– Но ведь я работаю с полного согласия лечащих врачей.
– Наших ассистентов? – улыбнулся профессор.
– Сочувствующих науке, – принял Рим шутливый тон. Шеф ещё больше расплылся в улыбке и сказал:
– Рим, помимо всех медицинских наук, существует дисциплина – деонтология. Внутрикафедральные дела, согласно этой строгой дисциплине, никогда не выносятся вовне. Многие наши сотрудники дружат с врачами ординаторами, но маленькие тайны кафедры остаются недоступными никому постороннему. Это элементарная мера безопасности.
– Я не посвящал практических врачей в тонкости своей методики.
– Им не нужно знать и общих положений! – добродушно посоветовал Васильчиков и добавил: – Евгения Евгеньевна сразу ухватила основную суть работы. Она заявила, что не позволит превращать клинику в средневековый лазарет для душевнобольных.
– Как это ей пришло в голову? – удивился Рим.
– Знаете, – тон шефа приобрёл официальный оттенок, – мы живём не в замкнутом пространстве! Вам следует пересмотреть свои взгляды.
Вот оно, началось! Сейчас шеф скажет, что следует оставить идею-фикс, что никакая психотерапия, даже интровертная, не может оказать положительного воздействия при лечении больных психозами. Но профессор ничего такого не сказал. Он, по обыкновению, улыбнулся и дружески посоветовал:
– Понимаете, Рим, не каждый человек может обладать идеей! Кое-кому не нравится ваша целеустремлённость. Кое-кто откровенно завидует. И если вы всё-таки хотите продолжить свой труд, то вам следует запастись приличным запасом осторожности. Даже больные могут заметить что-то необычное и рассказать врачам. Так что, в ваших интересах, ничего, кроме биохимии, не держать в голове. Лишь когда достигнете определённых результатов, – Васильчиков