– Мадемуазель, – бросил виконт, уже не скрывая раздражения, – ничего абсурднее я не слышал в своей жизни. Если это не шутка, если вы всерьез приехали с такой просьбой, то я ставлю вас в известность о том, что сие невозможно.
– Я и думала, что ваш ответ будет таким. – Карие глаза девушки подозрительно заблестели, и Сезар разозлился еще больше – только громких рыданий ему не хватало! – И говорила об этом Мишелю. Но он уверял, что мы должны попробовать…
Виконт протяжно вздохнул.
– Будьте любезны объяснить мне все с самого начала, сударыня.
Мадемуазель де Греар достала из рукава платочек, промокнула глаза и заговорила тихо, но решительно:
– Моя семья, сударь, небогата. Возможно, вы знаете об этом. У нас небольшие владения неподалеку от Марселя: старый дом, сад и луга, несколько деревень – словом, то, что милостиво оставила нам Революция. Наша семья также невелика. Моя мать умерла вскоре после моего рождения, и нас со старшим братом Мишелем воспитывал отец. Около месяца назад, к сожалению, он скончался.
– Сочувствую вашей утрате, но до сих пор не понимаю, при чем здесь я.
– После смерти отца нотариус зачитал нам завещание, – сказала мадемуазель де Греар, – и мы пришли в ужас. Я не знаю, о чем думал папа в последние свои дни; он серьезно болел, и, возможно, его разум помутился… Конечно, дом завещан Мишелю, ведь он старший сын и наследник; но все остальное, а также часть состояния, причитающуюся мне, мы получим лишь в том случае, если я выйду замуж в течение полугода после смерти отца.
– Но почему вы приехали ко мне?
– Потому что в завещании написано, что я должна выйти замуж за вас, – просто ответила мадемуазель де Греар, – за вас, виконт де Моро, и ни за кого другого. Оспорить этот документ не представляется возможным. Если я не выполню условие завещания, мы потеряем все – состояние и земли будут отданы на благотворительные цели. Мой отец был очень добрым человеком и много жертвовал на благотворительность. Но мы не ждали, что он поступит с нами так.
Виконт молча поднялся и подошел к окну, сложив руки за спиной и отвернувшись от гостьи. Почему-то он сразу ей поверил; долгий жизненный опыт подсказывал Сезару: девушка говорит правду. Но что ему толку от этой правды? И обязан ли он вникать?
С одной стороны, родственники и их беды в какой-то мере касались виконта; все-таки не чужие люди. С другой – Сезар их не знал и знать не хотел, и предполагал, что так оно и останется до конца его жизни. И тут такой сюрприз!
– Где же ваш брат? – осведомился Сезар, не оборачиваясь. – Почему он не приехал вместе с вами, чтобы объясниться?
– Мишель остался держать оборону, – сказала у него за спиной мадемуазель де Греар. – Видите ли, все те люди из благотворительных обществ, с которыми водил знакомство отец… Они услышали, что им может достаться нечто большее, чем приличествующая случаю сумма пожертвований. И теперь они, словно стервятники, кружат вокруг нашего дома. Если бы мы с Мишелем уехали вдвоем,