– Вы бы не справились с Корневым, – сказал я медленно.
Он усмехнулся, и я понял, что он, наверное, справился бы. Несмотря на свою третью степень.
– Во время последнего розыгрыша, – он снова усмехнулся, – мне тоже немножко повезло. Я выиграл набор серебряных ложек и заклинание-очиститель для стекла. Вот, – он сощелкнул с пальцев воспроизводящий жест, и в комнате сразу стало светлее, потому что абажур гостиничной лампы мигом очистился от пыли и копоти. Откуда ни возьмись, появилась ночная бабочка и омрачила своим трупом этот праздник освобожденного света.
– Видите ли, – сказал я осторожно. – Я сочувствую вам и верю, что этот негодяй достоин кары, но ведь я только сегодня получил… У меня шесть месяцев впереди… А, кстати, за те два года, что вы в клубе, заклинание разыгрывалось четырежды. Вы обращались к людям, которые…
– Да, – сказал он, не дожидаясь, пока я закончу. – Они мне отказывали примерно такими же словами. Сперва они шесть месяцев нянчили в себе Судию. Потом находилось дело, куда более важное, и вина, куда более ужасная… Да. Я и не предполагал иного исхода. Извините, что потревожил вас.
Он поднялся.
– Погодите, – сказал я раздраженно. Мне все меньше нравилась его манера говорить – в разговоре он тащил за собой собеседника, будто пыльный мешок.
– Единственное, что меня беспокоит, – сказал он, обращаясь к обгорелому трупу бабочки, – что убийца может сдохнуть своей смертью. Он стар и болен, время идет… Но если он протянет еще хотя бы год – я найду способ. Прощайте, господин Хорт зи Табор.
Он повернулся и вышел. Через минуту тупого разглядывания дохлой бабочки я понял, что он так и не назвал своего имени.
За долгий следующий день, проведенный мною в гостинице «Отважный суслик», я многое понял.
Во-первых, все мои планы пожить светской жизнью, сходить в театр или во дворец общественных зрелищ, да хотя бы погулять по городу в часы, когда там не особенно людно – все эти планы пошли прахом.
Во-вторых, к вечеру я серьезно стал подумывать о бегстве. То есть о том, чтобы незаметно покинуть гостиницу и город; когда в дверь моего номера постучался двадцать девятый посетитель, я, не долго думая, обернулся толстой горничной и, поигрывая тряпкой, сообщил визитеру, что господин Хорт зи Табор изволили пойти прогуляться. А затем – пока неудачник спускался по лестнице – быстро высунулся из окна и накинул на фасад гостиницы тоненький отворотный флер.
Некоторое время после этого я имел