– Ну, не целый город... Убежало процентов тридцать-тридцать пять, остальные сочли за благо остаться и доработать свой срок.
– Успокоили! Сто тысяч человек дали деру! Сто тысяч преступников!
– Не сто, не сто... Примерно треть уже задержана и водворена на место или убита. Местные жители создают отряды народной обороны, мы перекрываем регион согласно плану. Небольшие группы пытаются просочиться, выйти за пределы региона, но мы обязательно это пресечем. Можете так и передать графу Альбрехту.
– Граф Альбрехт желает знать, как такое стало возможным?
– Как такое стало возможным? Для начала это стало возможным вследствие того, что огромное количество личного состава и техники, без какого-либо согласования с военным министерством, бросили на ваши дурацкие учения! В результате план прикрытия важнейших объектов был сорван с самого начала, и у нас совершенно нет резервов. Войска, необходимые мне сейчас, только начинают прибывать.
Добель насторожился:
– То есть? Начинают прибывать?
– То и есть. Я распорядился отозвать все хорватские войска с ваших идиотских учений. Еще надо разобраться, не связаны ли эти ваши маневры и вооруженный мятеж сербов в Пожареваце. Что-то все подозрительно совпадает по времени.
– Как вы посмели нарушить директиву Главного штаба?! – раненым медведем взревел Добель. – Кто разрешил?!
Генерал смотрел на него как на придурка.
– Уважаемый полковник, позвольте напомнить вам, что оперативное использование войск в мирное время находится в исключительной и прямой компетенции министерств обороны стран – участниц Триалистического союза. Только в военное время войска переходят в оперативное управление единого Генерального штаба. Война, насколько я помню, не объявлялась – следовательно, отдав приказ, я действовал в полном своем праве. Не согласны?
Добель задыхался от ярости, прижало сердце.
– Вы нарушили план!
– Какой план, господин полковник? – Генерал теперь говорил презрительно и зло. – О каком плане может идти речь? Мне нет дела до ваших полевых спектаклей. У меня здесь настоящая пороховая бочка, мы сидим на ней годами, и никогда, заметьте, никогда с тридцать седьмого не просили вашей помощи. Наоборот – это мы вам всегда помогали справляться с поляками и прочей швалью. Справимся и сейчас, но вмешательства в оперативную деятельность я не потерплю, можете так и передать графу Альбрехту. Желаете нам помочь – помогите, нет – просто не мешайте. Это все, что я имею вам сказать, господин полковник.
План рушился по швам. Наиболее боеспособными частями австро-венгерской монархии были хорватские, они же обладали максимальным боевым опытом, причем опытом действий на территории, максимально схожей рельефом, климатом и прочими условиями с Польшей и Западной Россией (а чем черт не шутит). Венгры совершенно не желают воевать, а у австрийцев слабый офицерский корпус, да и рядовой тоже... не силен. Власти не могли объявить открытую мобилизацию, потому что Россия узнала бы об этом менее чем через час