Дракон восточного моря. Книга 1: Волк в ночи. Елизавета Дворецкая

все мужчины в усадьбе уже вооружились. У дверей хозяйского дома Бьярни встретила мать. Ее звали Дельбхаэм, что означает Прекрасный Облик, и она действительно была в юности замечательно красива. Когда Сигмунд хёвдинг увидел ее на рынке в Винденэсе, ей было всего лет шестнадцать, и за нее запросили три марки. Это было втрое дороже обычного, но Сигмунд все-таки купил ее. В Камберге новая рабыня поначалу молчала, не хотела даже сказать, как ее зовут, и домочадцы думали, что она немая. Разговаривала она только со своим сыном, когда их больше никто не слышал. Из-за того, что от матери и от прочих домочадцев он слышал речь на двух разных языках, Бьярни дольше других детей не начинал говорить, и Сигмунд хёвдинг было заподозрил, что и сын его уродился немым. Зато потом Бьярни принялся бойко болтать и по-уладски, и на языке сэвейгов, притом никогда не путал слова двух языков. Он рос здоровым, красивым, сильным, смышленым мальчиком, и с самого начала было видно, что он далеко пойдет.

      И теперь, когда ей было чуть за сорок, Дельбхаэм смотрелась совсем неплохо. Невысокая, среднего сложения, она не располнела с годами, и, хотя ее руки огрубели от тяжелой работы, прямая спина и величавая осанка подтверждали ее знатное происхождение. У нее были правильные черты лица, высокий и широкий лоб, красивые глаза, тонкие брови, прямой нос, и общее выражение лица было ясное и умное. Самое удивительное, что в глазах и бровях ее наблюдалось явственное сходство с Йорой. Сигмунд хёвдинг мог поручиться, что дочь ему родила не Дельбхаэм, а законная супруга фру Лив, так что разумного объяснения этому сходству не находилось, и оно служило источником шуток всех домашних. На лице ее почти не имелось морщин, и лишь по одному верхнему зубу с каждой стороны не хватало. Держалась уладка всегда невозмутимо и уверенно, в любых обстоятельствах сохраняя ясный рассудок и присутствие духа. Люди не оставались слепы к ее достоинствам: в хараде бытовало мнение, что знатностью рода она не уступит иным ярлам. За то время, которое Дельбхаэм прожила в Камберге, к ней трижды сватались свободные люди, причем не из самых бедных. Закон обязывал хозяина в этом случае отпустить рабыню, но Дельбхаэм сама отвергала женихов: Бьярни все же лучше было оставаться побочным сыном хёвдинга, чем приемным сыном какого-нибудь Стейна бонда.

      И сейчас Дельбхаэм не дрожала от страха, как многие женщины, и лицо ее выглядело оживленным, полным какого-то ожидания. В руках она держала рогатину Бьярни, которая называлась Медвежья Смерть.

      – Посмотрим, не удастся ли тебе сегодня насадить на нее хорошего, жирного медведя! – тихо сказала Дельбхаэм сыну по-уладски. – Я думаю, что это так и будет!

      Не успел Бьярни ответить ей, как его обступили другие женщины.

      – Ты думаешь, это может быть «морской конунг»? – тревожно спросила фру Лив.

      – Или это какой-то враг нашего отца? – подхватила Йора.

      – Нет причин так сильно тревожиться! – Бьярни постарался успокоить их обеих. – Мы принимаем меры на всякий случай. Может быть, эти люди просто сбились с пути из-за бури и теперь уйдут своей дорогой,