Полковник Гаввард сухо поклонился:
– И считая вас наиболее подходящим агентом – я поручаю это дело вам. Я считаю…
Анна Ор сказала медленно, ее голос немного дрожал:
– Значит… значит…
Полковник Гаввард кивнул головой:
– Да. Это будет вам оплачено особо, как важное дело. Дело, несомненно, большой трудности…
Она сказала с трудом:
– Я обязана это сделать… Я обязана…
Мистер Гаввард посмотрел на киноактрису и сухо ответил:
– Мне… нам хотелось бы, чтобы это было проведено в кратчайший срок.
Через десять минут полковник Гаввард, уходя от Анны Ор, кратко сказал в коридоре поджидавшему его ординарцу:
– Обратно, в комендатуру.
Анна Ор осталась одна в номере. Она автоматически подошла к зеркалу, поправила густые, иссиня-черные волосы. Затем несколько раз прошлась из угла в угол. И внезапно бросилась ничком на постель. Она пролежала на постели совершенно неподвижно в течение двух часов и только плечи ее изредка вздрагивали…
И когда Ленский, киноактер, постучал в дверь, он не узнал голос Анны Ор:
– Кто там?
– Анна, к тебе можно?
– Можно, – сказала Анна Ор, приподнимаясь. Ее лицо было бледно и черные глаза воспалены.
Ленский вошел и моментально схватил зорким взглядом бледность актрисы:
– Нездоровится? Неприятность? – быстро спросил он.
Она подняла на него глаза и покачала головой:
– Нет… Немного глаза разболелись от света юпитеров… Ты оттуда?
Он присел на кровать и обнял ее:
– У тебя, правда, никаких неприятностей?
Она снова покачала отрицательно головой.
Затем, после нескольких поцелуев, на этот раз не кинематографических, Анна Ор сказала тихо:
– Женя, уедем отсюда…
Ленский сказал с улыбкой:
– Как только закончим «Звезды огненные». Я увезу мою Ню в Италию, нам выдадут паспорта, мне обещали… Ставни можно закрыть?
Тоска прозвучала в голосе Анны Ор, когда она сказала тихо и покорно:
– Можно…
Перед полковником Гаввардом стоял человек ничем не замечательной внешности. Его можно было бы принять за крупье клубной рулетки или маклера от Робина, если бы не странный, пристальный и настойчивый взгляд, который притягивал внимание. Жидкие волосы этого человека были тщательно причесаны, разделены аккуратным пробором.
Мистер Гаввард сухо и корректно сказал:
– Я слушаю ваше дело…
Быстро и совершенно по-воровски человек сказал:
– Нас никто не слышит?
Полковник Гаввард ответил с достоинством британца:
– В здании британской комендатуры можно говорить, не боясь. Я вас слушаю.
Пристальный взгляд человека