Антон пришел снова и снова. Стал сопровождать Проперцию в ее прогулках по соборной внутренней площади, где не гуляли посторонние, а правая сторона двора вообще была закрыта деревянной решеткой, ибо там белела беседка, куда могли войти только посвященные. И однажды, войдя в это священное место, Проперция протянула руки к юноше. Но тот лишь улыбнулся: «Мона Проперция, я восхищен вашим искусством, но…»
Бедная мона не знала куда деваться. Сколько раз она сама вот так криво улыбалась, заслышав очередной комплимент. Но сердце ее было холодно. Как сейчас сердце этого юноши. Проперция выскочила из беседки, закрыв лицо. И только дома пришла в себя. Нет, не все ведь еще потеряно! Антон же сказал, что восхищен ее работами. Что ж, она создаст барельеф с сюжетом об Иосифе. Известно же из Библии, что жена домоуправителя фараона влюбилась в прекрасного юношу Иосифа, а тот, как и Антон, не ответил ей взаимностью. И тогда женщина, отчаявшись склонить его своими мольбами, просто сорвала с него одежды. Это будет сцена страсти. И если робкая Проперция не может объясниться своему возлюбленному в любви, пусть искусство сделает это за нее.
Увы, красавец болонец не понял послания ваятельницы. Но поняла вся Болонья. Недаром Вазари написал в своей книге: «Работа эта была всеми признана прекраснейшей, ей же (Проперции) доставила большое удовлетворение, словно она этой фигурой из Ветхого Завета хотя бы частично облегчила свою столь жгучую страсть». Правда, Вазари писал свою книгу уже четверть века спустя после произошедших событий. А в жизни ваятельницы все происходило не столь благостно. Болонцы зло шептались за ее спиной – радовались ее разбитому сердцу. Скульптор и живописец Амико Аспертини обвинил Проперцию в неумелости. Правда, и сам Амико, известный своей неуемной завистью к любому удачному творению, никакими удачами не блистал. Но зато он побывал и во Флоренции, и в Риме, и в других городах, а значит, видел много выдающихся работ. «Но я нигде не видел, чтобы женщина занималась ваянием! Она же позорит Болонью!» – кричал он. Прислушавшись к его наветам, попечители собора заплатили Проперции самую ничтожную сумму. Еще бы! Ведь в это время умер ее супруг, единственная надежда и опора в жизни.
Ваятельница еще пыталась закончить работу. Создала двух ангелов. Они и сейчас стоят в соборе Сан-Петронио.
Однако вскоре людская молва уже заставила ее перестать заниматься скульптурой. Она решила перейти к гравюре. Но ее работы перестали покупать. Воистину нет пророка в своем отечестве! Однако о возвышенном и благородном таланте Проперции прослышал сам папа римский Климент VII. Он пожелал вызвать первую в мире женщину-скульптора в Рим. Увы,