Москва, я не люблю тебя. Сергей Минаев

Стоять, я сказал! – крикнул практически по пояс высунувшийся из окна машины старшина. – Та-а-ак. И кто мы такие? – Из второй дверцы на землю уже вальяжно ступал лейтенант. Он оправил китель, слегка сдвинул назад фуражку, несколько раз надул щеки, сделал глубокий выдох. – Регистрация есть?

      При слове «регистрация» Фархад бросился бежать.

      «Пиздец, приплыли», – подумал Вася и зачем-то поставил кейс на землю.

      – Стрелять буду! – выпучив глаза, заорал выпрыгнувший из машины старшина и нервно захлопал себя по бокам. Поняв, что стрелять, собственно, не из чего, выругался, нырнул обратно в салон, достал кобуру, снова выругался, снова нырнул и показался уже в фуражке. – Стой, урод! Стреляю в воздух!

      Старшина бросился за Фархадом, тот добежал до угла, споткнулся, уронил унитаз и ничком упал на асфальт, закрыв голову руками, как это следует делать при бомбардировке.

      – Я не терарыст, я не терарыст! – заплакал Фархад, когда подскочивший старшина принялся выкручивать ему руки.

      «Теперь точно терроризм пришьют». Вася уныло посмотрел на блеснувшие на поясе лейтенанта наручники.

      – Регистрация есть? – прищурился лейтенант.

      – Есть… то есть нет. – Вася вспомнил про отобранный Трифоновым паспорт. – То есть была…

      – Понятно. – Лейтенант остановился в метре от Васи. – Чего в чемодане?

      – Инструменты, – неуверенно ответил Василий.

      – Понятно.

      – Со стройки мы. Работаем там, – махнул Вася рукой в сторону забора.

      – Вот, товарищ лейтенант, – старшина отдышался и врезал Фархаду подзатыльник. – Бегать он, сука, надумал, а? Бегать он от меня решил, козел!

      Лейтенант вопросительно посмотрел на старшину.

      – А унитаз того. – Старшина поправил фуражку. – Этот, об асфальт расколол.

      – Ми иво на ситройка нашли, на ситройка, ай-яйяй-ай-ай! Ай! – завизжал Фархад, получив от старшины очередной удар.