Цыганка. Евгений Баратынский

остановленный на ней.

      Вкусив неполное свиданье,

      Елецкой приходил домой

      Исполнен мукою двойной;

      Но, полюбив свое страданье,

      Такой же встречи с новым днем

      Искал в безумии своем.

      Однажды… погасал, свежея,

      Июльский день. Бульвар Тверской

      Дремал под нисходящей мглой;

      Пустела длинная аллея;

      Царица тишины и сна,

      Высоко поднялась луна.

      Но со знакомыми своими

      Еще, в болтливом забытьи,

      Сидела Вера на скамье.

      В соседстве, не замечен ими,

      За липой темной и густой,

      Стоял влюбленный наш герой.

      Перчатку Вера уронила.

      Поспешно поднял он ее

      И подал ей. Лицо свое

      К нему с испугом обратила

      Младая дева. Разговор

      Прервав, на нем остановила

      Встревоженный, но долгий взор.

      Судьбу, душой своей довольной,

      Он и за то благодарил.

      Елецкой Веру поразил

      Своей услугой своевольной,

      И, хоть на час, ее мечта

      Им, верно, будет занята.

      Что ж! и сомнительное счастье

      Мгновенных, бедных этих встреч

      Ему осеннее ненастье

      Не позамедлило пресечь.

      Покрылось небо облаками;

      Дождь бесконечный ливмя лил;

      И вот мороз его сменил.

      Застыли воды, снег клоками

      На мостовую повалил, —

      Пришла зима. Свистя, крутится

      Метель на пресненских прудах,

      На обнаженных деревах

      Бульвара иней серебрится.

      Там, где недавнею порой

      Гуляли грации толпой,