Мадзини любит деспотизм, он слишком пророк, слишком жрец, чтобы не обожать его; только, из уступая духу времени он называет его «свободой». Мадзини хочет римский деспотизм, но не лондонский; а мы не жрецы и не пророки и одинаково отвергаем как лондонский, так и римский деспотизм.
Весь этот параграф имеет главной целью сделать невозможным учреждение Интернационала в Италии. Он определенно запрещает как личностям, так и местным рабочим группам примыкать к Интернационалу, и установить прямую братскую связь с ним. Он дает это право только правящей и центральной власти, – благослови ее, Господи, и чорт ее побери! – которая будет установлена в Риме; что неизбежно приводит к уничтожению автономии инициативы, независимой жизни, мысли и действия, словом, свободы всех местных рабочих организаций и всех итальянских рабочих, взятых в отдельности.
Что касается связи с Интернационалом, то нечего опасаться, чтобы «Центральная Комиссия», руководимая Мадзини, заключила братский союз с этим «иностранным сообществом», которое проповедует принципы диаметрально противоположные принципам итальянского Пророка. Отсюда неизбежно последует абсолютное одиночество итальянского пролетариата, который будет находиться в стороне от огромного солидарного движения европейского и американского пролетариата.
Этого именно и хочет Мадзини. Это будет смертью Италии, но в то же время торжеством мадзинистского Бога.
Очевидно боясь, чтобы какие-нибудь анти-мадзинистские элементы, какая-нибудь социалистическая или атеистическая мысль не проникли на съезд, Мадзини принимает предосторожности. Он советует выработать прогрессистский порядок дня, – это слово «прогресситский» в данном случае поистине смешно и употреблено здесь, очевидно, только для того, чтобы пустить пыль в глаза рабочим и повторить лишний раз одно из любимых выражений святейшей мадзинистской теологии, – итак, значит, прогрессистский порядок дня, который должен исключить из обсуждения съезда все религиозные, политические и социальные вопросы: Мадзини полагает, что он недостаточно еще магнетизировал итальянских рабочих и, следовательно, боится, что они уступят своим естественным инстинктам и примут сторону свободы против лжи мадзинистской теологии.
Пусть несколько человек среди вас, говорит он, составят прогрессистский порядок дня, который исключит из программы съезда до тех пор, пока не будет достигнута цель (т. е. учреждение мадзинистской диктатуры), всякие дискуссии по религиозным, политическим и социальным вопросам, по поводу которых съезд может ныне только выносить декларативные резолюции,