Короче, на Реку Бакенщик приехал вовремя. Правда, тогда еще Бакенщиком был его отец. Он и вызвал сына. Вначале предупредил жесткой телеграммой, а уточнил все заказным письмом. Вызвал на замену себе.
Сын недоумевал: отец был как старый кедр. Да, за шестьдесят, но могуч и крепок. К чему такая паника?
Бакенщик помнит, как они сели с ним вдвоем на берегу Реки. Он думал, отец сейчас ему все объяснит. Все-все, на что только намекалось раньше, еще до его отъезда на учебу. Хотя даже от намеков мурашки по коже бежали.
И отец объяснил. Но так, что непонятностей осталось куда больше, чем знаний.
Что их, таких, как отец и теперь вот сын, по всей земле – несколько десятков. Что каждому сыну об этом, в нужное время, рассказывает его отец. Что после рождения первенца уже никого рожать нельзя. И что работать можно только у большой Воды. Река или море – без разницы. Но обязательно, чтобы была большая Вода и вековой лес.
И еще: два-три раза за жизнь будет его ждать великая опасность, связанная с его странными обязательствами. Опасность будет исходить от людей, но как бы в то же время и не людей.
В этом месте рассказа недавний студент в очередной раз споткнулся. Что, уже инопланетяне в дело пошли? Сформулировал он вопрос помягче, но смысл передал точно.
– Нет, сынок, – мягко, будто не заметив иронии, ответил отец. – Это не инопланетяне. Живут они здесь. Рядом с нами.
После чего, как ни в чем не бывало, продолжил свой невероятный и мало что проясняющий рассказ.
Причем самое главное – зачем и кому нужно их Служение – отец так и не рассказал. Видно, потому, что сам не знал. Сказал, нужно работать и ждать.
– А может, все это… – сын хотел сказать «ерунда», но вовремя поправился, – ошибка? Прапрадеду привиделось что-то, и потом дальше пошло?
Отец улыбнулся печально-понимающе:
– Если что сегодня ночью увидишь – не пугайся. Это за сомнения твои. Уйдут сомнения – уйдут и страхи. Надо просто работать и ждать.
Улыбнулся, правда недоверчиво, и недоучившийся студент. Еще оставалась у него надежда, что все рассосется, вернется он на Северо-Запад, без труда добьется диплома, после чего заживет как все. Вот только малопонятное Служение все ставило с ног на голову. К тому же, даже если все правда, зачем ему сменять отца сейчас? Дед до восьмидесяти прожил, возясь с бакенами. С перерывом на войну. «Стоп, – остановил себя парень. – Когда дед ушел на войну, бакенщиком стал отец. И после войны дед к бакенам уже не вернулся. Так, помогал изредка. А сам лодки стал рубить, большим мастером оказался. Получается, обратного хода нет?»
И все равно во все эти чудеса не верилось. Юноша, выросший в лесу и на Реке, разумеется, никогда не был материалистом. Но тут уже такая сугубая мистика, что народной сказкой отдает.
Сомнения развеялись в первую же ночь. Именно тогда он, впервые в жизни, услышал жуткие детские голоса, которые при ближайшем изучении оказались совсем