Пока я орала, эта рогатая скотина совершено спокойно стояла и смотрела на меня, не делая никаких попыток сбежать, тем самым опровергая все сведения о своей пугливости. Наконец я иссякла и совершено спокойно брякнула:
– Пить будешь?
Единорог кивнул, а я открыла бутылку, глотнула из горла, в полной прострации плеснула в миску Сосискина грамм пятьдесят и сунула ему под нос. Единорог быстро наклонился и, шумно сопя, вылакал водку.
– Закусить? – деловито предложила почуявшая запах алкоголя печень.
– После первой не закусываю, – последовал ответ.
– Повторить? – потерло ручки компанейство.
– Наливай, – махнул гривой нахлебник.
Я налила: мне ради такого случая и водки не жалко. Что там! Подумаешь, единорог, жрущий хань! – Так, мелочи какие-то.
– Теперь закусим, – уточнила я после того, как мы с ним тяпнули по второй.
– Не откажусь, – втягивая ноздрями воздух, сообщил нежданный собутыльник.
– Ну, я, пожалуй, курятиной закушу, а тебе сейчас яблоко отроем.
Я полезла в рюкзак за закусью, попутно нашаривая сигареты. С пятой попытки нашлась витаминизированная зажорка, с десятой обнаружились сигареты, а с черт-те какой я смогла прикурить. Единорог аккуратно взял с моей протянутой ладошки яблоко и деликатно захрустел, а я светским тоном осведомилась, не мешает ли ему дым.
– Ничуть, – успокоил меня этот мерин-недоросток и покосился на бутылку.
– Одну минутку, третьего позову, а то, знаете ли, уважаемый, и так нарушаем традицию: пьем без плавленого сырка, так еще и на двоих. Сосискин! Вылезай из окопа: третьим будешь! – зычно гаркнула в темноту моя засыпающая осторожность.
– И как только алкаш алкаша находит? Мысли, что ли, улавливает? – раздалось откуда-то сзади, и к нашему обществу, осторожно ступая, просочился непьющий пес.
– Давайте представимся и выпьем за знакомство, – быстро предложила я. – Дарья.
– Шерри-Матадор, – решил козырнуть Сосискин, но под моим взглядом быстро добавил: – Можете меня называть партийной кличкой Сосискин.
Единорог горделиво тряхнул гривой, окинул нас снисходительным взглядом и представился:
– Первый луч утреней зари, восходящей на небосвод перед светилом, вечный соперник ветра на просторах, верховный удостоверитель невинности дев, стоящий на страже нравственности и целомудрия у подножия трона императора, оплот добродетели и покровитель девственниц в седьмом поколении, воспитывающихся при монастырях, ведущий серебряного крыла Вечного леса, быстроногий и долгогривый любимец богов Сфэвертаиль.
– Охренеть, – выдал Сосискин и рухнул в обморок.
Я молча поддержала его неслабым глотком.
Глава седьмая
Чтобы перезагру�