– Коли не было… Были Вася Нефедов… Алеша Дорофеев… Саша Алекшин… Мила Сотникова…
– И все были за избрание Коли? Против мнения партийных товарищей?!
– Все… Поэтому я и выступал…
– Ну вот теперь вы молодец, товарищ Кац. А то все думают: как это избрали не того секретаря, которого выбрали старшие, опытные товарищи. А тут, выходит, целый заговор. Вот сколько народу собралось… И никто не посоветовался…
Пеликанов назидательно поднял прокуренный палец.
– Заметьте, никто, ни один человек в этой компании не посоветовался со старшими товарищами. И с компетентными органами тоже никто не посоветовался.
– Мы думали сами… Разве мы сами не можем?.. Мы ничего плохого не хотели…
По лицу Пеликанова разлилось выражение прямо-таки сусальной святости.
– Неужели вы будете рассказывать сказки, что в этой компании не велись антисоветские разговоры?
– Нет, конечно!
– А вот у меня другие сведения!
Пеликанов сунул очередной «бычок» в уже полную с краями пепельницу, торжествующе ткнул в сторону Пети новой, еще не зажженной папиросой:
– И если верить этим сведениям, вы очень даже участвовали в этих разговорах, товарищ Кац!
«Так он же просто играет со мной, скотина!» – вспыхнуло вдруг в голове Пети. И, усмехнувшись почти нахально, Петя бросает:
– А я вот антисоветских разговоров не припомню. У нас компания нормальных советских людей.
С четверть минуты Пеликанов изучал Петю, склонив к плечу голову. «Неужели так удобно?!» – думал Петя.
– Петр Исаакович… Товарищ Кац… А ведь вы неправильно понимаете… и политику партии вы неправильно понимаете, и своих товарищей тоже. Думаете, на вас сигналов не было? Были!!! – рявкнул вдруг в полный голос Пеликанов и рванул кулаком по столу. – Были на вас сигналы!! От Василия Нефедова? Были! От Александра Алекшина? Были!
С этими словами Пеликанов бросал на стол перед собой какие-то бумаги, отпечатанные на машинке.
– И обратите внимание, органы до сих пор не приняли никаких мер. А почему? Почему, а? Вы не задумывались, товарищ Кац?
Петя пожал плечами… Он сам знал, что вид у него самый жалкий.
– Да потому, что органы вам верят… все еще верят! А вот вы, я вижу, совершенно не верите органам.
«Яхве! Яхве! Яхве!» – подумал Петя, в точности как дедушка. Вот сейчас он и начнет разговор о том самом проклятом нападении… Но Пеликанов заговорил о другом… Он сделал эффектную паузу, опять раскурил папиросу.
– Я верю… верю органам! – жалко пискнул Петя.
– Но ваши друзья пишут о вас, а вы ничего нам не пишете. Поставьте себя на наше место и сделайте выводы.
Пеликанов замолчал, занялся какими-то бумагами. Сидел, ковырялся, писал. Да и что ему? Он-то наверняка выйдет из той комнаты. А Петя? То есть выйдет, конечно, но куда?! Нахлынул душный ужас, с потной шеей и затылком, со струйками пота вдоль позвоночника и помутнением сознания, с идиотской жалостью к себе. Мало