Они оба хорошо знали Чикина. Тот работал уже лет десять в управлении в отделе занимающимся пресечением поставки оружия и взрывчатых веществ в столицу. За десять лет имел немало поощрений от руководства управления и вдруг такое. Смерть капитана Чикина майору Туманову с Греком представлялась героической. Наверняка, капитан выехал на очередное задержание поставщика оружия для какой-нибудь криминальной группировки и погиб от бандитской пули.
Но лейтенант Ваняшин на это разочарованно произнес:
– Ничего подобного. Чикин утонул на рыбалке. На берегу стояла его машина. Удочка. Самого же капитана нашли в воде. Причем, как показало вскрытие, капитан был сильно пьяным.
– Заснул что ли с удочкой в руках. Я слышал от рыбаков, что такое бывает. Примет человек на грудь лишнего, сядет, заснет и бултых в воду. Может, и Чикин также. Расстроился, что клева нет, принял лишнего и оказался в воде, – как знающий человек, подытожил Грек. Он хотел развить эту тему дальше, но майор Туманов не дал.
– Погоди ты, Грек. Какой клев? Какая рыбалка? Ты что Чикина первый день знаешь? Он никогда рыбалкой не увлекался. Окуня от плотвы отличить не умел.
Грек призадумался, приходя к заключению, что Туманов, вообще-то, прав. Но сдаваться так просто Сан Саныч не собирался. И хоть Федор по должности и званию выше его, но по годам, старше Сан Саныч, а стало быть, и мудрее. По крайней мере, сам Грек считал себя человеком мудрым с богатым жизненным опытом. И не худо бы Туманову это понять. А если не понимает, тогда Сан Саныч без всяких намеков не поскупится на прямоту. И Грек решил не уступать.
– Погоди, Николаич. Ты сам не раз говорил, что людям свойственно меняться. Так ведь?
Туманов посмотрел на Грека.
– Ты это к чему? – спросил он.
– А к тому. Раньше Чикин не любил рыбачить. Может, и время у него для этого не было. А сейчас, полюбил. Может такое быть? – уверенный в своей правоте спросил Грек. Туманов на это пожал плечами.
– Ну, наверное, может. Сейчас все может быть. Вон и бабы без мужиков детей рожают. Только меня настораживает все это. Поехал на рыбалку. Обпился водки и утонул. Ну ладно бы сердце прихватило. А то утонул. Что так сильно был пьян, что даже в воде не очухался. Он ведь не с лодки рыбу ловил. Значит, и упал в воду возле берега. Неужели там так глубоко. Кстати, где это произошло? – спросил Туманов у лейтенанта Ваняшина.
– Возле Серебряного бора. А точнее я сказать не могу. У Василькова надо узнать. Он выезжал туда вместе с оперативной группой, – сказал Ваняшин, напомнив Федору о «батяне». И тут майор опять вспомнил о черновике справки, которую готовил для полковника и потерял.
Грек съежился в предчувствии самого нехорошего, что должно с ним случится сейчас, сию минуту. Да и память у майора не такая короткая, а стало быть, небрежность Грека ему же самому еще не раз аукнется. И стоило об этом Сан Санычу подумать, как Федор Туманов спросил у Ваняшина:
– Леша, ты не видел у меня тут на столе листок, черновик