Огнеслава с ужасом представляла не совсем трезвых мужчин, голосящих песни и ходящих по чужим садам, себя, потную и уставшую, целый день работающую в огороде. Не жизнь, а какое-то страдание. Но самое главное, что бабушка Огнеславы была несколько странноватой женщиной. Огнеслава видела ее редко, но этого хватило, чтобы составить о ней мнение. Баба Маша постоянно улыбалась, норовила подёргать Славу за щёки и накормить. Огнеслава, конечно, слышала, что так ведут себя многие бабушки, но не в этом было дело. Точнее, не только в этом. В доме у неё стояла куча разных колбочек с чем-то непонятным. В детстве Огнеслава думала, что бабушка ведьма, но та опровергла её мнение, сказав, что до ведьмы ей, как от Москвы до Австралии. Огнеслава до сих пор так и не поняла, серьёзно ли она говорила или всё-таки решила не очень хорошо пошутить.
Они подъезжали. Огнеслава это поняла и без пояснений мамы, потому что в открытое окно автомобиля влетел самый настоящий деревенский воздух, насквозь пропахший животными, свежей травой и аккуратными домиками. Бабушка жила в самом крайнем доме, который находился почти что на отшибе. Домик был слегка покосившейся, но всё же прочный. Он был красновато-бурым, кирпичным. Бабушка встретила внучку с присущей ей жизнерадостностью и весельем. Мама не слишком хорошо общалась, собственно, со своей мамой, а потому быстренько с ней попрощалась и уехала. Огнеслава не знала, с чем связано подобное отношение двух близких людей, но подозревала, что всё это из-за отца. Точнее, из-за его отсутсвия.
Огнеслава никогда не видела папу, но ей всегда было интересно, кто он такой. Она не давила на маму с расспросами, но периодически пыталась сподвигнуть маму на ответ. Об отце она не говорила, всегда переводила тему и как-то увиливала. Из чего Огнеслава сделала вывод, что он не очень хороший человек. Порой она испытывала непонятную неприязнь к нему. Если он жив, то почему так ни разу и не навестил её? Но обычно эти мысли не часто посещали её, ведь Огнеслава была вполне себе довольна жизнью, а если отец не хочет её видеть, так пусть, его право!
– Славочка, дочка, какая же ты худенькая. А, впрочем, понятно почему, – бабушка подмигнула ей, а Огнеслава тут же отвела глаза. Ещё не хватало, чтобы бабушка подумала, что она ради мальчиков так старается.
– Наследственность, – пробурчала Слава, намекая на линию со стороны отца, потому что мама в свои тридцать пять лет была не слишком-то и худая, да и бабушка стройностью не отличалась.
– Ну, клади свои вещичкипока сюда, потом разберёшься, мой ручки, а потом приходи, я тебя накормлю. – Огнеслава положила два рюкзака со всевозможными книгами на на диван, помыла руки, как велела бабушка,