О борьбе с проституцией. Александр Амфитеатров

неоспоримое положеніе г. Зѣньковскаго: «Задачи, которыя себѣ ставитъ аболиціонизмъ, жизненны и чрезвычайно широки», – не требуетъ никакихъ искусственныхъ и книжныхъ доказательствъ. Оно ясно безъ всякихъ книгъ. Само собою, «нутромъ» ясно. Аболиціонизмъ – инстинктивный протестъ испуганной и возмущенной человѣческой натуры противъ слишкомъ нагляднаго и осязательнаго, мучательнаго зла. Законность этого естественнаго протеста не подлежитъ ни малѣйшему сомнѣнію. Больше того: черствое сердце y того человѣка, который не присоединяется къ протесту. Мое же, – по не весьма для меня лестному мнѣнію г. Зѣньковскаго, – оказывается черствымъ изъ черствыхъ, такъ какъ я, будто бы, даже издѣваюсь надъ аболиціонизмомъ, поднимаю его на смѣхъ. Откуда это г. Зѣньковскій взялъ, – не усматриваю въ своей статьѣ, равно какъ и того, чтобы я проповѣдывалъ «квіэтизмъ» до отношенію къ проституціонному вопросу… Аболиціонистическіе опыты и упражненія я очень уважаю, самъ въ нихъ неоднократно участвовалъ, охотно участвую и, конечно, не разъ еще буду участвовать. Думаю, словомъ, что практически я – столько же аболиціонистъ, не принимая на себя этой клички, сколько и мой оппонентъ. Теоретическая же разница между нашими взглядами та, что г. Зѣньковскій оптимистически вѣритъ: