Д. Пучков: Это серьезнейшее мастерство и тех, кто все это рисовал, изобретал, и тех, кто это сколотил, осветил и заснял.
К. Жуков: Да, причем так, чтобы это не лезло в камеру специально. Если показывают некий предмет, значит, дальше будет развитие сюжета, в котором он будет завязан. Нет показухи: мол, у нас все по-богатому, мы только что потратили 100 тысяч долларов на безделушки, поэтому нужно их продемонстрировать. Вот, например, бюджет нашего фильма «Александр. Невская битва» составил шесть миллионов долларов, немало для 2007 года. Матчасти было довольно много, поэтому как только оператор начинал что-нибудь снимать, тут же прибегал продюсер Игорь Николаевич Каленов (он же по совместительству режиссер) и кричал: «Покажи вот эти чашки! Ты знаешь, сколько я за них заплатил? Прямо давай крупным планом. Чего мы тут их на стол поставили так просто?» Ну, это такое дешманство! Это же сразу в глаза бросается.
Д. Пучков: Но вернемся к Ворену.
К. Жуков: Так вот, Ворен нервничает – он жены не видел восемь лет. «Я друзей не видал по полгода, я жены не видал никогда». И тут он видит замечательную брюнетку – свою супругу (в исполнении Индиры Вармы), которую зовут почему-то по-гречески – Ниоба, а у нее на руках младенец, неуловимо похожий…
Д. Пучков: На соседа!
К. Жуков: …на саму Ниобу. Как выяснилось, два года назад Ниоба получила похоронку на Ворена. А ребенок этот от мужа сестры. Но объяснять это все Ворену было нельзя, потому что он по-солдатски прямолинеен и очень горяч – он сначала пришибет и только потом будет разбираться. Поэтому она ему врет, что это внук Ворена от его дочери, которой уже целых 13 лет. Целых!
Д. Пучков: Пора уже, да?
К. Жуков: Да. Ворену пришлось поздороваться с детьми, извиниться перед женой за то, что он так на нее наехал, ну и, конечно, сразу подарить ей член германца.
Д. Пучков: Что, кстати, было удивительно: это член германца… Это он засох, по всей видимости. Я не знаю, что там у германцев было.
К. Жуков: Ну, на самом деле он хвастался перед женой, что привез много рабов из Галлии и сейчас их продаст, а рабы все отличные – вон какие у них письки! – и семейство Ворена заживет!
Д. Пучков: Северные-то рабы ценились, в отличие от южных – сирийцев, греков. Те же все подлые, хитрые.
К. Жуков: И к тому же нежные.
Д. Пучков: Да, такой раб не нужен, а вот толковый германец с севера – другое дело. Как там на рынке: сливки галльских племен – это тебе не шаляй-валяй.
К. Жуков: Именно так. Сцена очень печальная, потому что все это вранье пригасило скандал, но потом оно сыграет самую черную роль. Правда, я одного не понимаю: она соврала, но соседи-то молчать не будут, это невозможно. Там почти как в деревне.
Д. Пучков: Да деревня и есть.
К. Жуков: Все в этом дворике живут, все про всех всё точно совершенно знают, там не зашифруешься никак. Ему бы через полчаса все рассказали. Тут какие-то пассивные соседи.
Между тем Антоний, которого величают