Прощаемся. Сажусь в машину и давлю на газ, срываясь с места, будто за мной черти гонятся. Даже на время не смотрю, набираю Аню.
– Игорь, что-то случилось? – голос сонный, разбудил.
– Нет, с чего ты взяла?
– Ты на время смотрел? Два ночи, – слышу, как Аня зевает.
– Прости, не посмотрел, заработался совсем. Прости.
– Ты что-то хотел?
– Спросить, когда ты вернешься домой. Или решила к родителям перебраться?
– Соскучился, что ли?
– Ага, – вру отчасти. Соскучился. Только не по самой Ане, а по сексу, который сейчас бы мне не помешал.
– Во вторник приеду.
– Ань, до вторника еще три дня. А если я помру за это время? – Аня мягко и совсем по девчачьи смеется.
– Не помрешь, я в тебя верю. Я бы пораньше приехала, да у мамы давление последние дни скачет. Отец просил побыть с ними до конца отпуска.
– Ладно, я понял. Маме и отцу привет от меня.
– Хорошо, предам. Спокойной ночи, любимый!
– Спокойной ночи! – нажимаю отбой.
Приехал домой, поднялся в квартиру. Настроение – полное дерьмо. Плеснул в бокал коньяка, выпил залпом. Опустошаю полбутылки в течение часа. Наконец, начинает клонить ко сну. Падаю на кровать и вырубаюсь до самого утра.
Глава 14
Подъехала к ресторану, который на сегодня арендовали родители. Выходя из машины, сразу замечаю тетю Зою. Всё, сейчас начнется первый круг сегодняшнего ада. Я ненавижу семейные сборища.
– Вероника, дорогая, как давно я тебя не видела, деточка моя, – она из тех, кто с маниакальной настойчивостью использует мое полное имя. – А где же Дима?
– Дима на работе, теть Зой. Как у Оли дела? – пытаюсь перевести тему на ее дочь, но безрезультатно. Тетя Зоя делает вид, что не слышит.
– Он попозже приедет, да?
– Нет, он в командировке, – отвечаю сдержанно, стараюсь выдавить из себя подобие улыбки.
– Ну, как же так, детка. Вероника, мужей надо держать крепко в руках. Нельзя позволять им вольностей. Ты распустила Димочку. Вот у меня Константин Андреевич никогда не прогуливал семейные мероприятия. Ведь семья – это святое. Знаешь, как бывает. Вот в нашу молодость… – этот монолог может продолжаться вечно, и ведь не уйдешь. Наверное, моя псевдоулыбка со стороны уже выглядит, как судорога лица. Благо к нам в этот момент выходит папа.
– Привет, моя девочка! – целую папу в обе щеки.
– Привет, папуль. Где мама?
– В зале. Пытается угомонить Ирину Олеговну.
– Они тут? – к слову, Ирина Олеговна – это моя свекровь. И моя больная мозоль на протяжении десяти лет.
– Да, и Анатолий, и Ирина, – после этих слов отца не могу сдержаться и закатываю глаза.
– Ник, потерпи чуть-чуть. Ты же знаешь, для мамы важно, чтобы ты присутствовала в такой