Со временем он остепенился, да и она старалась быть примерной женой. Притерлись друг к другу, растили детей, так живут многие семьи.
По прошествии многих лет Вера стала задумываться, а любил ли её тот, кого не дождалась? Он не пытался разыскать, увидеть, хотя жил недалёко. Не припомнит она его горящих счастливых глаз и всего того, что чувствует любящее сердце. Получается, она предала ни его, а саму себя, свою любовь. И по большому счёту её по-настоящему не любили: ни тот, кого она любила, ни муж.
Нет, её любил мальчик, когда она училась в школе. Он ради неё совершал поступки, на какие и взрослый не решился бы. Только он ей был совсем не мил и то была его детская, школьная любовь.
Светлую грусть о горящих влюблённых глазах, как ни странно, навевал Вере куст дикой смородины, что рос у неё в саду. Таких глаз она не встретила больше никогда. А дело было так.
Выйдя замуж, смирившись с судьбой, девятнадцатилетней Вере, чтобы получить декретные, пришлось некоторое время работать на городском элеваторе – взвешивать машины с зерном.
Автомобильные весы состояли из деревянной платформы, куда заезжала машина, и помещения весовой с большим стеклянным окном, в котором имелось окошко поменьше для обмена накладными между водителем и весовщиком.
Жаркий июль. Машины идут потоком. Среди водителей были и солдаты, которые привлекались из армии на период заготовки зерна.
Работала Вера посменно, перерыв на обед десять-пятнадцать минут, если кто подменит. Чаще, и обед, и глоток воды – на ходу. Малейшая задержка – очередь на километр. Каждую машину надо скоренько взвесить с зерном, потом пустую, отметив брутто, тару и нетто в накладной. На лицо водителя смотреть некогда. Он подаёт документы в окошечко – берёт обратно. Следующий!
В один из дней напряженной работы вдруг вместе с накладной через окошко на стол Веры легла ветка чёрной смородины, унизанная словно чёрным жемчугом, крупными ягодами. Она взглянула на водителя. Рядом с машиной стоял солдатик! Он смотрел на нее и улыбался: смущённо и вместе с тем очень радостно. Вера замешкалась с документами, но все же написала что надо, вернув их и сказав спасибо за ягоды. А он всё стоял и смотрел на неё виновато-счастливо, сжимая в руках пыльную пилотку. Очередные водители стали нервно сигналить ему, мол, поторопись освободить весы… Он уехал.
Как же кстати оказались эти ягоды в жаркий день для беременной Веры. Казалось, вкуснее этих ягод не было ничего на свете! И сладкие, и жажду утоляли! Она отрывала с ветки по ягодке, наслаждалась их вкусом не отрываясь от работы.
Такие веточки с ягодами чёрной смородины стали ложиться на стол Веры каждый день. И каждый раз она видела горящие глаза солдатика, вместе с тем – нежные, добрые, проникновенно-грустные. Влюблённые глаза. И садился он в машину только после того, когда начинали