По правилам, хейнбирс должен находиться в пещере, но где взять пещеру в восточном пределе Хоббитании? Поэтому хейнбирс клана Брендибэк вырыт в склоне холма, так же как обычное жилище хоббита. Только в хейнбирсе нет ни кроватей, ни шкафов, ни сервантов, ни сундуков, ни настенных гобеленов. И еще нет окон. Вдоль стен хейнбирса стоят стеллажи из неструганых досок священной осины, а на стеллажах в строгом порядке расставлены грубо сколоченные ящики и маленькие аккуратные коробочки с магическими ингредиентами. В углу письменный стол, рядом с ним чурбан, играющий, очевидно, роль стула, на стене книжная полка с пергаментами. В центре ровная, чисто выметенная круглая площадка диаметром футов десять. Даже я, не умеющий сотворить ни единого заклинания, ощутил напряжение маны, исходящее из центра этой площадки. Пожалуй, трехкратное превышение естественного фона.
Дромадрон не совершал эффектных жестов, он не произносил величественных слов, но я сразу почувствовал, как мана пришла в движение. Дромадрон нарисовал на площадке шестиконечную звезду, он не пользовался циркулями и линейками, линии были неровными и неправильными, но я знал, что сейчас это не важно.
В центр звезды Дромадрон поместил странную зелено-фиолетовую свечу, и, когда он зажег ее, она стала издавать пряный, ни на что не похожий запах. На концах четырех лучей разместились пучки каких-то трав. Дромадрон задул лучину, и странным образом в хейнбирсе стало светлее. Только этот свет не прояснял мир, а затуманивал, смещая очертания, углы и расстояния, и нарисованная на полу звезда приобрела в призрачном свете идеальную форму. Дромадрон встал на дальний конец звезды и произнес слова силы. Я не понял ни единого из них. Дромадрон указал мне на последний луч звезды, оставшийся незанятым, и я поспешно заполнил его своим телом.
Наступила вязкая, неприятная тишина, которая длилась вечность, потоки маны закручивались вихрями, светились невидимым светом, сила пронзала меня, и наконец Дромадрон сказал:
– Я вижу могучий артефакт на тебе. Это кольцо на среднем пальце правой руки. Ты чувствуешь его?
Я не знал, что ответить, но мои губы зашевелились помимо моего желания:
– Да.
– Откуда он у тебя?
– Мне дал его Учитель.
– Какой такой учитель?
– Не знаю.
– Какой он расы?
– Человек.
Следующую вечность я описывал физический и астральный образ Учителя. Наконец Дромадрон перестал расспрашивать меня и обратил свой взор на кольцо. Это длилось третью вечность, а потом свеча догорела.
Дромадрон выругался, зажег лучину, и магия ушла. Напряженность маны упала раз в двадцать, вряд ли теперь хейнбирс наберет прежнюю силу раньше чем через месяц. Я был смущен. Непонятно, давал ли я клятву молчания, но если я ее все-таки давал, то теперь я ее нарушил. Дромадрон