А из других миров души людей с Даром точно так же к нам попадают; а после – обратно к себе.
И все бы хорошо – да только нигде и никогда не любили обычные люди носителей Дара. Иногда терпели, когда пользу от них видели; а чаще – жгли, топили, на кол сажали, и прочее, в меру богатой людской фантазии. А ведь если колдуна убивать слишком часто, его Дар понемногу и исчезнуть может. И быть тогда Ведающему – Лишенным Лица, но об этом после…
И вот на Великом Шабаше договорились меж собой носители Дара о том, как не только выжить, но и приумножить ряды свои. Решено было перед смертью Дар свой передавать преемнику, от рождения его не имевшему, но достойному приобщения. Ну а там, в новой-то жизни, мог колдун Дар свой заново обрести, вырастить помаленьку, поскольку помнил многое и знал, где искать, – и перед смертью вновь отдать преемнику. Дар, добровольно отданный, – он ведь как свой… и память сохранит, и прочее…
То же самое и колдуны иных миров делать стали – и через пару сотен лет выросли заметно ряды владеющих Даром, и даже у кое-кого зародилась мечта со временем весь род людской Даром наделить. Может, хоть тогда перестанут люди Даровитых изводить – ведь изводить самих себя по меньшей мере глупо…
Лет пятьсот все шло относительно хорошо – и вдруг из одного мира, куда после смерти многие носители Дара уходили, перестали возвращаться. Умирали земные ведьмы, Дар передавали, и… Как в воду канули. Ничего. Будто и не было их.
И колдуны того мира у нас не являлись более.
Забеспокоились Даровитые – теперь не то что число свое увеличить, а и сохранить прежнее нелегко стало. Уходили в никуда маги, ведьмы, колдуны, уходили старые мастера – а молодые, хоть и с Даром, но пока еще в полную силу войдут…
Пришлось собирать Совет Семи. Долго спорили Семеро и решили, что настала нужда в Белой Старухе Йери-ер, что раз в тысячелетие родиться может. Отныне самый сильный Дар передавался по наследству ребенку по женской линии из древнего рода Черчеков-хуторян; и лишь тому ребенку, кто врожденным Даром обладал. Хотя и таяли от того ведьмовские ряды еще быстрее, но росла и крепла из поколения в поколение сила колдовская, и близился год появления на свет Йери-ер, Белой Старухи…
Вилисса была в роду предпоследней. У ее дочери Иоганны, под надежной защитой Серого Йориса и старого ведуна Черчека, отца Иоганны, и должна была родиться Белая Старуха. Да не утерпела старая ведьма. Знак ей явился. Видение.
Стала к дряхлой Вилиссе в снах являться девушка – платье воздушное, волосы льняные, глаза печальные, но твердые в своей решимости. Не должны вроде бы к ведьме потомственной ангелы приходить, да еще с таким черным бездонным взором – но глаза эти звали Вилиссу, и слышала она тихий и ясный голос:
– Иди за Переплет! Иди вся, какая есть! Нельзя ждать более, нельзя… иди, Вилисса… иди!..
И сквозило в лице ночной девушки что-то знакомое