Вот так Эльза видела Сергея Ермошина первый раз в своей жизни. Сейчас, через десять лет, она видит его второй раз. Аэроплан немецкого летчика Даммлера уже кружил над аэродромом, вся публика смотрела вверх – на то, как умело воздухоплаватель делает развороты и рискованные виражи. Эльза же почти не видела этого, потому что там, на летном поле, около второго аэроплана, ходил человек в кожаной черной куртке, со светлыми волосами, еще не спрятанными под шлем. Он был далеко, но Эльзе казалось – она узнает его, различает даже черты лица! Что с того, что она видела его один раз? Последние десять лет ее жизни он, Сергей Ермошин, незримо был рядом с ней.
Еще дома, в Белой Церкви, Лиза стала вырезать из газет и журналов все публикации о Сергее Ермошине. А там, где речь шла о спорте, часто упоминалось и о нем. Еще года два спортсмен ставил скоростные рекорды, а потом внезапно бросил велосипед и увлекся воздухоплаванием. Он стал летать на воздушных шарах! Это было совершенно новое и необычное занятие. Даже автомобиль в больших городах был исключительной редкостью, а в Белой Церкви его и не видели. А тут – человек летает по воздуху! Как можно такое представить?.. На размытых и бледных фотографических изображениях в газетах можно было все-таки разглядеть летящий объект, больше похожий на грушу, чем на шар. Под ним висела корзина-сетка, а в ней – крошечная фигурка человека. У Лизы замирало сердце – этой фигуркой был Он, самый отважный на свете человек! Как хотелось ей увидеть полет воздушного шара, но не довелось. Впрочем, вскоре Сергей Ермошин пересел на другой летательный аппарат – на аэроплан. Но в это время семья Лютцев, неожиданно получив наследство в Баден-Бадене, переехала в Германию. И однажды уже здесь, испытывая острую тоску по оставленной Родине, Эльза рассказала маме о своем давнем проступке – тайной поездке в Киев. Рассказала и показала все свои вырезки о Сергее Ермошине. Она была уже взрослой девушкой и с иронией говорила о своем кумире, о своей влюбленности. А поскольку секрета в том уже не было, она повесила у себя в комнате один очень хороший портрет Ермошина, вырезанный из журнала…
Аэроплан фон Даммлера побежал по полю и остановился в дальнем его конце. Два человека стали раскручивать винт на «ЕРе», потом отбежали, а аэроплан, казавшийся таким хрупким, бодро помчался на своих четырех маленьких колесах, два раза подпрыгнул и под крики и овацию публики поднялся в воздух. Что он только не выделывал, кружась над полем и восхищенными людьми! Ложился то на одно, то на другое крыло, низко проносился над полем и вдруг, задрав нос почти вертикально, уходил в небо! С какой легкостью его аэроплан совершал рискованные крены на виражах!
– Нет, Люсенька! – Викентий Павлович обернулся к жене, глаза его горели. – Этот парень не просто смелый авиатор, он талантливый конструктор! Ведь этот аэроплан он сам спроектировал, и видишь, какая