Но Фросе сразу бросилось в глаза, что выглядит он весьма удрученным.
– Спасибо, шеф… Что-то случилось?
– Понимаешь, меня бухгалтеры ввергли в шоковое состояние. Дело в том, что издательство теряет огромные деньги. Народ перестал покупать книги! Да и зачем, действительно? Печатная продукция – прошлый век. Сейчас легче зайти в Интернет, набрать название того, что тебя интересует, в «поисковике», и все, качай бесплатно сколько хочешь. А книгу выпустить – стоит труда и, соответственно, денег. Кому хочется выбрасывать двести рублей, если то же самое можно взять бесплатно? Правильно, никому. Да и куда потом девать книгу? Шкафы не резиновые. А электронный вариант места не занимает, если больше не нужен, его и стереть можно. Далее. Целая когорта читателей – студенты – вообще выпала из числа наших покупателей, то есть вся молодежь. А старушкам во время кризиса тоже неохота тратиться на книги. Однако уменьшить их себестоимость я не могу, тогда работа наша станет нерентабельной. Короче, я понял, что мы разоряемся… Совсем беда!
Ефросинье было искренне жаль Семена Игоревича, но от нее-то ничего не зависело. И помочь ему она ничем не может.
– А авторы? – продолжал редактор. – Целая плеяда литераторов останется без средств к существованию, на улице, можно сказать. Они же не будут писать бесплатно? А больше ничего эти люди не умеют. И я чувствую за них свою ответственность, несмотря на то, что все мое дело рушится, просто сыплется сквозь пальцы. Тиражи! Где тиражи? Рушится дело! Рушится жизнь!
– Но литература-то жива, книга вечная ценность, – не сдавалась Ефросинья, если и не фонтанируя оптимизмом, то хотя бы просто капая им на раны издателя.
– Какие книги нам остается выпускать? Только учебники для школ да тетрадки будут нужны. Но это заказ эксклюзивный, кому попало его не отдадут. Будут еще печатать худо-бедно известных и раскрученных писателей, в которых уже вложено много рекламы. Потому что сейчас вкладывать в раскрутку нового автора – все равно что подписать себе смертный приговор. Реклама-то дорожает! То есть потратишь на раскрутку деньги, а не получишь ничего. Тупиковый путь.
– Но надо же как-то бороться с пиратством! Невозможно же так! Это ведь воровство! – возмутилась переводчица.
– Если фермер вырастит овощи, а кто-то приедет ночью и вывезет все с поля, то воришкам будет грозить до пяти лет тюрьмы. Но если автор написал книгу, а ее спокойно скачивают, не заплатив ему ни копейки, получается, что воровства нет? Но писатель ведь тоже трудился! Какая разница – физически или духовно? То есть, если фермер сохранил свои овощи, то он продаст каждый огурчик и каждый помидорчик за цену, которую назначит сам в определенных рамках ценообразования. А литератор, значит, уже не может достойно продать результаты своего труда? – спросил с видом растерянного подростка Семен Игоревич почему-то у Фроси.
– Я не знаю… В чем суть? Надо было быть фермером, а не писателем? Боюсь, что это люди с разным устройством