Или он пропустил упоминание оружия, или просто не обратил на это внимания. Или то, что гад, убивший немецких конвоиров и обрекший на смерть несколько десятков человек, был всего в двух шагах, был один против десятка озверевших от страха и ненависти людей, ударило бывшим пленным в голову.
Севка увидел, как топтавшие его медленно повернулись к старшему лейтенанту, как медленно двинулись на него, охватывая полукольцом…
– Не стоит! – спокойно сказал Орлов. – Я ведь шутить не буду…
Пленные бросились на него.
Грохнул выстрел, один из пленных упал навзничь возле Севки, выдохнул ему прямо в лицо, Севка дернулся в сторону, но не смог – еще один выстрел, и второй труп упал прямо на Севку.
Выстрел-выстрел-выстрел-выстрел…
Севка столкнул с себя мертвое тело, вскочил, нашаривая кобуру.
Выстрел-выстрел… Два торопливых выстрела подряд…
– Бей! – закричал кто-то. – У него патроны кончились…
Четкий, хлюпающий удар. Крик, переходящий в хрип.
– Сука! Бей! Хрясь! Твою мать…
Севка вытащил револьвер, поднял его.
Несколько одинаковых серых фигур кружились в странном танце без музыки и ритма, звучали глухие выкрики, а под сапогами хрустела трава…
– Держи его за руки! – прорычал кто-то. – Винтовку, винтовку забери… И прикладом его…
Один из силуэтов взмахнул винтовкой.
Севка бросился вперед, в голове звучал его собственный беззвучный истошный крик, требовавший бросить все и бежать, спасаться, но что-то гораздо более сильное, чем инстинкт самосохранения, заставило Севку подбежать к тому, кто был с винтовкой, и в упор, почти приставив ствол револьвера к голове, нажать на спусковой крючок.
Спуск был тугой, рука дрогнула, и выстрел прозвучал неожиданно даже для Севки. Вспышка осветила коротко остриженный затылок и почти ослепила Севку.
– Орлов, ложись! – заорал Севка, хватая револьвер двумя руками, как в американском кино. – Ложись!
– Есть! – прозвучало в ответ, и Севка стал стрелять по теням, замершим в двух шагах от него.
Теней было всего три. Это были не люди – просто три плохо различимых в сумерках мишени, вырезанных из серого картона. И не было ничего сложного в том, чтобы всадить в каждый из них по пуле.
Раз-раз-раз…
С третьей мишенью Севка поторопился, нажал на спуск слишком рано, промазал, картонная фигура вдруг ожила и побежала прочь, к дороге.
– Не упускай! – крикнул Орлов. – Не упускай!
Севка попытался прицелиться, но не увидел мушки револьвера, было слишком темно.
Он наугад трижды выстрелил в сторону бегущего, но не попал.
Орлов вскочил и бросился за убегающим.
Севка подумал, что нужно достать из полевой сумки патроны и перезарядить револьвер. Достать патроны и перезарядить…
Снизу, из-под самых ног, послышался звук, тонкий, почти мелодичный. Стон. Кто-то из тех, в кого стрелял Севка, все еще был жив. Он стонал и пытался