Кровь бросилась мне в лицо.
– Помочь мне? А когда ты в прошлый раз пытался отговорить меня идти в Черный замок, ты тоже хотел мне помочь? Или когда ты скрыл от меня, что Стангмар – мой отец?
Поэт поморщился.
– Я не сказал тебе о твоем отце потому, что испугался. Я боялся, что, узнав ужасную правду, ты сломаешься и в душе у тебя навеки останется незаживающая рана. Боялся, что это знание заставит тебя усомниться в себе или даже возненавидеть себя. Возможно, я ошибся, как ошибся, думая, что тебе не под силу будет разрушить замок. Но сейчас я прав! Прошу тебя, возвращайся в Темные холмы.
Я бросил взгляд на деревенские ворота. Солнце село, деревянные столбы погрузились во тьму и теперь напоминали черные могильные камни.
– Сначала я пойду на Берег говорящих раковин.
Прежде чем Каирпре успел ответить, Бамбелви откашлялся, и его многочисленные подбородки затряслись. Затем он театральным жестом закутался в плащ.
– Я иду с тобой.
– Еще чего! – возмущенно воскликнул я. – Мне не нужны попутчики.
– Истинная правда, истинная правда, истинная правда. Но я все равно пойду.
В темных глазах Каирпре сверкнули коварные огоньки.
– Мерлин, ты пожалеешь о своем решении скорее, чем я думал.
Глава 6
Сквозь мглу
Подобно горькому привкусу, который остается во рту еще долгое время после того, как попробуешь гнилое яблоко, Бамбелви со своими противными бубенцами никак не желал отвязываться от меня. С той разницей, что в случае с яблоком можно прополоскать рот и избавиться от дурного привкуса, а от Бамбелви мне никак не удавалось избавиться, что бы я ни говорил, что бы ни делал. Я шагал так быстро, как только мог, не останавливался даже для того, чтобы прикоснуться к струнам Арфы… но непрошеный попутчик преследовал меня, словно тень.
Он последовал за мной, когда я вышел из ворот деревни Каэр Нейтан под пристальным взглядом Каирпре. Новый знакомый тащился вслед за мной по холмам и долинам, шагал еще долгое время после наступления темноты, устроился рядом со мной на ночлег под старой ивой и на следующий день продолжал идти под палящим солнцем. Он прошел со мной весь путь до широкого, стремительного потока, который, как я знал, назывался Вечной рекой.
И все это время Бамбелви не переставая бубнил что-то насчет жары, камней в башмаках и тяжкой доли шута. Когда мы приближались к реке, он несколько раз спросил меня, не желаю ли я разгадать знаменитую загадку насчет его бубенчиков, обещая, что она поднимет мне настроение и развеселит меня. И всякий раз, когда я отвечал, что не имею никакого желания слушать его загадку – да и звон его бубенчиков, если уж на то пошло, – он лишь обиженно дулся. Но не уходил. И через некоторое время снова приставал ко мне с дурацкими предложениями.
– Нет, ты все-таки послушай, это замечательная, веселая, озорная, непревзойденная загадка, – настаивал он. – Настоящая загадка шута. Нет, наоборот. Чтоб мне пропасть, я опять все перепутал! Это загадка настоящего шута. Вот, так будет правильно. Она забавная. Мудрая. – Бамбелви