Пивоварни «Брю 102», похоже, не стало. Только в пиве «102» Салливану доводилось видеть осадок, но оказалось, что ему не хватает старого черно-желтого знака, а потом его сбило с толку зрелище полудюжины вертолетов на крыше здания с другой стороны шоссе. Все так же перед ним торчала блестящая ракета, и вид в лобовом стекле напоминал афишу к какому-нибудь научно-фантастическому фильму 1930-х годов.
Когда же он в конце концов поддал газу, съезжая по развязке на Голливуд-бульвар, то увидел под пальмами близ шоссе обшарпанные старые скамейки, на которых скорчились в тени мрачные оборванные чернокожие люди с волосами, заплетенными в тонкие дреды. Он даже мимолетно удивился тому, что не видит кур, суетящихся между тощих ног, и костра, горящего в половине бензиновой бочки позади этого стойбища.
Часы и карты разбиты вдребезги и порваны в клочья, думал он. Пусть даже сливочное масло было самое свежее.
Он ехал на запад по Голливуд-бульвару и сдержанно радовался тому, что, хотя названия многих заведений изменились – ресторана «Говард Джонсон» на перекрестке Голливуд-бульвара и Вайн-стрит уже не было, – однако здания, которые он помнил, по большей части уцелели.
Ему казалось, что в районе на юг от Франклин-авеню, до Мелроуз-авеню и даже дальше так было всегда. Все дома выглядели так, будто были изначально предназначены для какого-то другого использования. Даже здесь, на Голливуд-бульваре то и дело попадались витрины с отломанными или отогнутыми верхними углами, из-под которых виднелся старый кирпич, а между домами он замечал наверху кирпичные ниши, датировавшиеся бог весть каким годами. На вторых и третьих этажах все еще сохранились балконы с изящными коваными решетками, но принадлежали они скорее всего каким-то пустым конторам.
Он почти добрался до места – после того как позади осталась туристическая часть города, ему оставался лишь один поворот направо по Лорел-Каньон-бульвару, – и можно было не слишком торопиться к тем развалинам, которые они с сестрой старательно обследовали весенним днем в 1986 году. Добравшись до Уилкокс, он неожиданно решил свернуть на север – и сразу после поворота увидел, что «Шелтон апартментс» снесли, и на его месте широко раскинулся новый розовый многоквартирный дом.
Он аккуратно притерся к тротуару и выключил мотор впервые за четыре часа, прошедшие с тех пор, как он остановился в Блайте, чтобы перекусить яичницей с беконом. А потом несколько минут курил и смотрел на противоположную сторону улицы на новый четырехэтажный дом, пытаясь вспомнить старый «Шелтон».
У «Шелтона», как и «Лидо» и «Мейфера», все еще находившихся на своих местах чуть дальше по улице, на крыше красовалась вывеска, закрепленная на стальной решетке надпись из громадных букв, и имелось множество декоративных карнизов и балкончиков, какими архитекторы теперь, похоже, не заморачиваются. Относительно броскими особенностями нового здания, именовавшегося