– История неплохая, но незатейливая, без хода… – снисходительно молвил соавтор.
– Так это только первая серия.
– Продолжайте!
Прошло лет семь-восемь. И я уже на первой своей подержанной иномарке совершил ту же самую ошибку, причём в том же самом месте. Правда, Кропоткинская улица теперь называлась Пречистенкой, Метростроевская – Остоженкой, а выехал я, перепутав светофоры, на площадь Пречистенских Ворот. Да и на месте бассейна теперь виднелся лишь огромный лунный кратер, где орудовали, лязгая, экскаваторы. И вы не поверите, остановил меня тот же самый гаишник. Он ещё сильнее растолстел и стал капитаном.
– Проезд на красный свет – очень серьёзное нарушение, – покачал он головой, принимая документы. – Даже и не знаю, что мне с вами делать…
При этих словах, мне показалось, что карман на шинели гаишника как-то сам собой оттопырился в ожидании вложения. Я был к тому времени уже матёрым автолюбителем и, если бы меня остановил незнакомый инспектор, без слов отправил бы купюры по назначению, но я медлил и с радостью нежданной встречи смотрел на старого знакомца.
– Вы что улыбаетесь-то? Ничего смешного. Будем оформлять…
– А вы меня не помните?
– Нет. Знаете, сколько я нарушителей за день останавливаю?
– Догадываюсь.
– А что мы с вами уже что-то… э-э-э… оформляли? – осторожно уточнил он.
– Да, много лет назад вы меня уже останавливали здесь за точно такое же нарушение.
– И что? – опасливо спросил капитан.
– И чуть не сожгли мои права на обогревателе! – Я в доказательство снял корочку и предъявил обгоревший угол.
– Точно! Так это вы?! То-то смотрю, лицо знакомое. Как же, помню! Мы, как с мужиками после дежурства выпьем, по чуть-чуть, я им этот ваш случай рассказываю. Протоколы, конечно, горели, но чтобы права… Ладно, езжай, погорелец, и поаккуратнее!
– Спасибо! Удачи!
– Эх, какая там удача! Видал, какие у нас тут дела! – Он показал полосатым жезлом на развороченный лунный пейзаж, оставшийся от бассейна, – скоро, чую, и мой скворечник снесут…
– И куда ж вы?
– Родина в беде не оставит.
Я сел в машину и повернул на Волхонку: будка на фоне развороченного котлована в самом деле выглядела как уходящая натура – так в кино называют, к примеру, дерево, которое необходимо срочно снять на плёнку, прежде чем оно облетит.
– Неплохо, – кивнул соавтор, – но концовочка всё-таки слабовата.
– Так будет ещё и третья серия!
– Неужели?
…Прошло ещё лет шесть-семь, и я на новой «Хонде» рассекал по Остоженке, намереваясь свернуть на Соймоновский проезд и далее на Пречистенскую набережную. Впереди поднималась златоверхая громада недавно законченного храма Христа Спасителя. Он был такой новенький, такой свежий, что, казалось, с него только-только сняли целлофановую обёртку и розовые ленточки. Засмотревшись, я совершил оплошность: повернул из среднего ряда, а положено по разметке из крайнего