В качестве ближнего в этой максиме всегда подразумевается единоверующий. «Неизбранные» в принципе вне морали. К ним понятие любви и помыслить кощунственно.
Но Павел последовательно возвращается к мучавшей его проблеме: «Вы шли хорошо: кто остановил вас, чтобы вы не покорялись истине?» (5:7). Вопрос обращен и к самому себе: Что я сделал не так? И он объясняет отступничество влияние «злых сил мира» в лице «смущающих»: «Такое убеждение не от призывающего вас. Малая закваска заквашивает тесто. Я уверен о вас в Господе, что вы не будете мыслить иначе, а смущающий вас, кто бы он ни был, понесёт на себе осуждение[6]»(5:10). Итак, виноваты некие «смущающие», которых он, как всегда, не называет. Нежелание открыто обозначить своих оппонентов можно, конечно, называть толерантностью, осторожностью, возможно, предусмотрительностью. Иногда трудно понять владеющих высшей истиной.
И вовсе иронический пассаж, следующий дальше: «За что же гонят меня, братия, если я и теперь проповедую обрезание?» По-видимому, «смущающие» приписывали Павлу проповедь обрезания? Он об этом прямо не говорит, но, судя по продолжению: «Тогда соблазн креста прекратился бы» (5:11), это именно так. И заключающее пожелание: «О, если бы удалены были возмущающие вас!» (5:12) подтверждает это.
В следующем абзаце следует текст малосвязанных между собой этических положений и призывов, по существу повторяющих вышесказанное. Хотя их общеэмоциональный позитив настрой очевиден. Собственно, стиль такого рода отражает тип мышления Павла, в ходе его естественного проявления, когда он не пытается с усилием строить логические заключения. Здесь выявляет свои чувства с полной искренностью в желании увлечь и примирить, никого не обижая.
Но контекст иногда настораживает: «К свободе призваны вы, братия, только бы ваша свобода не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу. Если же друг друга угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы не были истреблены друг другом» (5:15). Звучит ободряюще после «я уверен о вас в Господе».
Характерно, что стремление к свободе трактуется как повод «как угождению плоти» и только. Свобода заключена между «любовью к Христу и «угождению плоти». Небогат был выбор для верующего.
И Павел продолжает болезненную тему соотношения Закона и плоти. Выше он отождествил их и развивает в рамках дихотомии дух – плоть (т. е. Закон): «я говорю поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделения плоти, ибо плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся так, что вы не то делаете, что хотели бы» (5:17). Павел, по существу, поставил вопрос о противостоянии «супер – Эго» и подсознания, «либидо» в современном понимании. «Грех плоти» для Павла и последующего христианства в целом стал навязчивой определяющей