Не имея возможности поддерживать близкие отношения с какой-либо из ведущих держав Европы, республиканское правительство решило взять курс на сближение с Российской империей. Между президентом Джефферсоном и русским императором Александром I завязалась оживленная переписка. В одном из писем русский царь писал американскому президенту: «Я всегда питал большое уважение к вашему народу, который сумел самым достойным образом воспользоваться своей независимостью, дав себе свободную и мудрую конституцию, обеспечивающую счастье всех вообще и каждого в отдельности»258.
А затем было принято решение об установлении дипломатических отношений259. Осенью 1809 г. в Россию прибыл первый американский посланник Джон Квинси Адамс (1757–1848), выдающийся политик и дипломат, сын второго президента США и будущий шестой американский президент260. В США (Филадельфия) в качестве генерального консула находился Андрей Яковлевич Дашков (1775–1831). В 1810 г. верительные грамоты президенту Мэдисону вручил граф Федор Петрович Пален (1780–1863)261.
Все это благоприятно отразилось на развитии русско-американской торговли в период наполеоновской континентальной блокады. За 1810 г. в русские порты зашло более двухсот американских кораблей. Таким образом, 10 % всего американского экспорта приходилось на торговлю с Российской империей262. Французская сторона была возмущена столь откровенным пренебрежением континентальной системой, которая укрепляла экономику России. Летом 1810 г. Наполеон I в беседе с русским посланником А. И. Чернышевым недовольно заметил, что «…. американские корабли почти совершенно уничтожили значение континентальной системы, наводнив всю Европу континентальными