А в ушах зашумело, как будто рядом был океан. Она почувствовала, как ночной ветерок, только что легкий и прохладный, внезапно обдал ее жаром, взметнув волосы, словно они, как и ее тело, тоже были напитаны электричеством. И, подхваченный ветром, аромат необычных духов, которые Микки капнула себе на запястья, вдруг стал очень сильным. Микки глубоко вдохнула, впитывая запахи роз, корицы, жары... Как бы подавленные необычайной красотой роскошного аромата, светящиеся слова текста поблекли, и Микки уже не могла различить их. Но это не имело значения. Как ни странно, но текст звучал в ее голове, и, всхлипнув, Микки выкрикнула слова, эхом отдавшиеся по всему парку:

      Я призываю тебя, Геката, той кровью, что течет

      в моих венах,

      И прошу, чтобы ты помогла мне вернуться

      на службу тебе и твоим владениям,

      Чтобы я могла снова вспомнить, как применять

      магию крови и

      Древнюю красоту, которая есть Царство роз.

      Оглушительный рев раздался в ночи, загремев в ушах Микки с такой силой, что у нее закружилась голова. Она сморгнула слезы и огляделась вокруг, как будто только что очнувшись от глубокого сна.

      «Ох, черт! Опять на меня это накатило!» Микки лихорадочно пыталась понять смысл всех этих ярких прожекторов и женщин, с разинутыми ртами уставившихся на нее. «Пьеса! Вот дерьмо!»

      Микки посмотрела на текст, который все еще сжимала во вспотевших руках. Слова, напечатанные там черным по белому, ничего не прояснили. Это не были те стихи, которые она только что произносила. Да что же с ней такое происходит?

      В задней части сцены кто-то трижды хлопнул в ладоши.

      – Неплохо для импровизации. – Голос был полон сарказма. – Искренне трогает.

      Микки хотя и с трудом, но все же поднялась на ноги, когда к ней подошла привлекательная маленькая женщина в золотой тоге и темном парике с длинными волосами.

      – Но звезда уже вернулась. Так что я заберу микрофон и займу свое место на сцене, а вы можете идти.

      Микки похолодела от унижения, когда актриса протянула руку, чтобы взять скрытый в волосах микрофон.

      – Ох! Черт... – взвизгнула прима, отдергивая руку и слизывая выступившую на пальце кровь. – Эта штука меня уколола!

      Микки подняла руку и коснулась розы, все еще красовавшейся за ухом.

      – Извините... – пробормотала она, быстро доставая микрофон. – Обычно у роз «микадо» не бывает длинных шипов.

      – Кэти, милая, все в порядке. Она просто помогала нам наладить звуковую дорожку. – Это на сцену выскочил Чио.

      Кэти выхватила из руки Микки микрофон и негодующе повернулась к ней спиной; звукорежиссер принялся торопливо прилаживать микрофон к парику звезды.

      – Кто-нибудь, принесите мне пластырь, или я истеку кровью! И... бог мой! Что это за запах? Кто, чтоб вас всех, облился духами? Я как будто в борделе стою, а не на сцене! Бога ради! Я ухожу на пару секунд, и тут же все превращается в полное дерьмо!

      На сцене появились еще люди, и Микки тихонько спустилась вниз, не обратив внимания на режиссера, искренне поблагодарившего ее и напомнившего, что она может получить свои билеты на