Майор засел в дежурке писать рапорт, но его постоянно отвлекали поздравлениями, так что отписывался он практически до вечера. То один заглянет поговорить по душам, то другой… Люди словно не могли с ним наговориться. Они рассказывали разные жизненные случаи, анекдоты, всякие пустяки, лишь бы растянуть время и задержаться возле Реброва подольше. К вечеру, когда ушло начальство, в дежурке вообще собралась большая гогочущая компания. И если раньше сотрудники бежали после работы поскорее домой, то сегодня никто и не думал расходиться. Все смеялись, шутили, подбадривали майора, «благословляя» на новые подвиги. Люди заражали друг друга весёлым смехом, отдыхая душой. Но, пожалуй, самым невероятным было то, что никто в этот вечер не только не пил, но даже и не вспомнил о водке. Как говорится, когда поёт душа, тело всецело наслаждается.
Домой Ребров пришёл далеко за полночь. Даже ложась спать, он никак не мог отойти от своих впечатлений насыщенного дня. Мир менялся вокруг него с поразительной быстротой. И он менялся вместе с ним, хотя и не успевал всё осмыслить до конца и объяснить привычной логикой. Теперь он просто доверял своей интуиции. Ребров был уверен – она знала о мире практически всё. Сегодня, когда он писал рапорт, интуиция подсказала ему, что это будут последние его отчётные бумаги в РОВД, хотя логика утверждала скорее обратное. «Ну что ж, – подумал он про себя, – поживём – увидим».
На следующий день Ребров должен был идти к своему другу-врачу на очередной осмотр.
Он чувствовал себя вполне здоровым. Но остатки старого сознания требовали доказательств, каких-то подтверждений того, что его тело действительно в полном порядке.
Увидев посвежевшего, резко изменившегося майора, друг несказанно удивился. Он осмотрел его, пропальпировал печень, измерил давление… И в растерянности пожал плечами. Не веря собственным глазам, врач направил Реброва на повторные анализы. Попросил сделать УЗИ и часика два погулять.
Все эти два часа майор волновался, как студент на экзамене. Вернее, волновалось внешнее, какое-то поверхностное «я», с которым было связано его старое привычное мышление. Но новое большое «Я», набиравшее внутри него невероятную силу, от которой и исходила эта самая интуиция, оставалось спокойным. Поэтому и Ребров, размышляя, то ходил взад