Выйдя на свободу, Змей, столкнувшись с реальностью, понял, что родители его просто жалели, не рассказывая всю правду. За те пять лет, которые Змей провел в колонии, жизнь не просто изменилась, а стала неузнаваемой.
Яркие неоновые лампы освещали дорогие рестораны и бутики. На каждом шагу встречались новенькие иномарки, в которых ехали довольные жизнью люди, небрежно поглядывающие через стекло на всех остальных. Теперь всем заправляли деньги, и только деньги. Если они у тебя были, тебя везде принимали с распростертыми руками, ты был нужен и интересен. А вот если в твоих карманах гулял ветер, то тебя и на порог не пускали, откровенно давая понять, что никому до тебя нет ни малейшего дела. От прежнего азиатского гостеприимства не осталось и следа. Каждый жил только своими проблемами, своими радостями и горестями, не обращая на других, пусть даже некогда близких людей, внимания.
Вначале Змей хотел податься к родителям, но тут же столкнулся с серьезной проблемой. Надо было менять паспорт, а для этого опять же нужны были деньги. Каждый на своем месте, будь то паспортистка или врач, хотел теперь получать за свою работу не только зарплату, но и беленькие конверты с дензнаками, которые приносили бы посетители. Все перевернулось с ног на голову…
После безрезультатных попыток устроиться на работу Змей понял, что у него только один путь – опять взяться за старое. В первой же квартире, которую он решил «взять», была установлена сигнализация, и уже через пять минут Змей снова оказался в наручниках.
Судьей оказался пожилой узбек, который, видимо, был из тех, кто недолюбливал русских, и поэтому Змею был вынесен суровый приговор: десять лет строгого режима. Змей был готов ко всему, но не к такому повороту событий…
Все мечты и надежды рухнули в одночасье. Теперь он решил любыми путями как можно скорее оказаться на свободе. Однако Змей отлично понимал, что на сей раз хорошее поведение не сократит его срок. Ему хватило первого раза, когда он, несмотря на свое примерное поведение, вышел точно по звонку и ни днем раньше. Так что на условно-досрочное либо на амнистию надеяться не приходилось. Но и сидеть Змей больше не хотел. После того, что он увидел на свободе, тратить свои пока еще молодые годы, которых осталось не так уж много, на мотание срока было невыносимо. Особенно после того, как он увидел, во что превратилась жизнь там, по ту сторону решетки, какие возможности она сулила, если взяться за нее с умом… У Змея кружилась голова, он готов был прямо сейчас перестрелять всех охранников и вырваться на волю, будь у него оружие… Но он умел ждать и обладал выдержкой, чтобы действовать не сгоряча, а основательно подготовившись.
Для себя Змей решил во что бы то ни стало совершить побег и покинуть уже порядком поднадоевшие места. Он решил бежать за границу, а именно в Китай. Ему почему-то