Пройдя через всю площадь, Тиан остановился при выходе на узкую улочку Серых Псов. Где-то здесь, в подвалах и канализационных дырах, должны были прятаться Побитые Грызы, грязные и ободранные члены братства нищих и попрошаек, но сейчас их и след простыл. Архимаг подумал, что они, словно неблагодарные, трусливые крысы, первыми убежали с тонущего корабля. Что ж, тем лучше: Элагон еще выплывет из охватившего город опасного водоворота, но этих назад никто уже не пустит.
Тут было мало люду, воинские палатки располагались ближе к лагерю сэра Миттернейла и его паладинов, оставив эту часть площади едва ли не пустующей. Но тем не менее здесь тоже кое-кто находился. Тиан пригляделся и увидел, что прямо под вывеской «Таверна Джонни» особняком вокруг костра сидят три закутанные в темные плащи фигуры, сливающиеся с сумерками и дорожной пылью. Следопыты ордена Поющей Стали.[5]
Тиан, проходя мимо, бросил взгляд в их сторону и удивленно замер на месте. Там, где только что сидели воины, были лишь клубы дыма и пыли. Миг – и они развеялись на ветру. И никого. Старик огляделся – люди вокруг вообще не обращали внимания на опустевшее место у костра, преспокойно продолжая заниматься своими делами.
– Здравствуй, Тиан, – легонько зашелестел ветер за спиной.
Волшебник обернулся – никого! Что за шутки?!
– Я здесь, – вновь раздалось позади.
– Хватит! – Тиан гневно скривил губы и повернулся к темнеющему выходу на узкую улочку Серых Псов – на том месте, где только что никого не было, стоял стройный высокий воин. Его лица было не разглядеть из-за маски и натянутого на самые глаза капюшона. Человек сжимал в руках полы своего сшитого словно из колдовского тумана серого плаща, чтобы тот не развевался и не шелестел. За спиной в чехле покоился сложносоставной лук и колчан со стрелами.
– Ты повернулся через левое плечо, Тиан. Прошу заметить, что это одна из самых опасных примет. Тебе грозят жуткие беды…
У старика действительно была привычка оборачиваться лишь через левое «вредное» плечо, что сулило непременные несчастья и ему, и окружающим. Такая примета была давно позабыта и без того чрезмерно суеверным народом Ронстрада. Сам же волшебник никогда не верил в подобную чушь, может быть, и зря, но и сейчас он лишь смерил незадачливого шутника презрительным взглядом.
За стрелком стояли два его соратника, тоже в плащах и капюшонах, они держали человека, бешено дергающегося в их руках. Пленный всем своим видом походил на разбойника и, как мог, пытался показать, что его схватили незаслуженно, грязно ругаясь и плюя в окружающих.
– Кто это, Грегориан? – равнодушно спросил старик-волшебник. – Ты все никак