Раскланявшись, Терентий Платонович вышел за порог. У самого входа все так же величаво стоял швейцар. Открыв перед посетителем дверь, он важно раскланялся, пожелав счастливого пути. В какой-то момент Терентию Платоновичу показалось, что в светло-карих глазах швейцара блеснула какая-то труднообъяснимая хитринка. Настроение было хорошее, радостные чувства просто распирали его грудную клетку, и он тотчас позабыл обо всех своих сомнениях и о швейцаре, глядевшем на него лукавым взором.
Глава 6
ДЕЛИКАТНЫЙ ПРЕДМЕТ
Аристарх Ксенофонтович налил из графина беленькой в небольшую рюмку. Пригладил топорщившиеся усы и одним махом выпил горькую. На минутку застыв, прислушался к себе: водка скоренько пробежала по пищеводу и обожгла желудок. Приятная теплота разливалась по всему телу, вставать не хотелось, так и просидел бы в удобном кресле до самой трапезы.
Негромко отворив дверь, в костюме швейцара вошел Феоктист Евграфович. Приподняв занавеску, он с довольной улыбкой посмотрел на удалявшегося Мисаилова:
– Ишь, побежал! Как будто крылья за спиной выросли. А может быть, вы и для меня что-нибудь подыщете подходящее, ваше сиятельство? – повернулся он к Худородову, буквально расплывшемуся в широком кресле. – Должность вице-губернатора мне ни к чему. Куда мне, сирому, до такого места. Боюсь, что не справлюсь, да и по скудоумию не подойду, а вот начальником губернской канцелярии, так это по мне, – толстые губы Феоктиста Евграфовича растянулись в довольной улыбке. – Сидишь себе в большом кресле, как ваше, и знай себе приказы подписывай да печати ставь. А где-то внизу все в движение приходит – курьеры там разные, разносчики, чиновники всяких мастей… На то жалованье, что в месяц платят губернскому секретарю, можно целый год водку пить и паюсной икрой закусывать!
– А мне кажется, вас не столько деньги интересуют, сколько сам этот балаган.
– Хе-хе! Как же без балагана-то? Без него жить скучно, а так радость какая-то! Вот только думаю, как бы нам с этим делом не переиграть.
– А что такое? – насторожился Аристарх Ксенофонтович.
– Пролетка мимо проезжала, а в ней пассажир был и очень внимательно на дом посмотрел. Потом остановился в конце улицы, постоял малость и в бакалейную лавку к купцу Ферапонтову потопал. Похоже, за домом наблюдает.
– Пустое! – отмахнулся Худородов. – Таких пассажиров за день по сотне душ проезжает, так что на каждого не насмотришься. – Протянув сотенную, произнес: – Лучше сходи-ка, купи мне медовухи. А то у меня в горле першит.
Выйдя из кабинета Аристова, Иннокентий Кривозубов тотчас направился на базарную площадь, где стояли извозчики. Поймав открытую пролетку, он поехал в сторону Подколокольного переулка.
Свое новое назначение филер воспринял как благоприятное расположение начальника Московского сыска. Ведь кто, как не он, два месяца назад выследил Яшку-душегубца, полгода зверствовавшего в московских посадах. А кто задержал мещанина