– Где Шепель?! Кто видел этого урода?!
– Ты чего орешь, Леня? – обернулся Михаил. – Тут я!
– Вижу… Погоди-ка, разговор есть!
– Да я и не спешу.
Ким подошел к Михаилу:
– Значит, говоришь, трахнул американку? Говоришь, яростная в сексе она? Колени, говоришь, потрогай?
– Ты успокойся, Леня! И не кричи, не привлекай внимания. Что произошло?
Шепель старался выглядеть спокойным, но ему это удавалось плохо, потому как разбирал смех.
– Что произошло?! А ты не в курсах, да?!
– Неужели не дала?
– Дала, мать твою, Шепель! Пощечину!!
– Не может быть? И вправду говорят, женщины – народ непредсказуемый.
– Чего ты комедию передо мной ломаешь? Трахнул он ее! Да хрен там! Она холодна как лед. А я, мудак, повелся на дешевый развод… Видеть тебя не хочу!
– А придется. Нас с тобой в одну комнату поселили.
– Попрошу Тимохина перевести в другую! – Ким сплюнул на траву и пошел в казарму.
Шепель улыбнулся. Сзади его похлопали по плечу. Он обернулся и увидел майора Гарина.
– После клизмы, Миша, в сортир еще не тянет?
– Да отвяжитесь вы все от меня!
– Ну и брехун! И ведь говорил убедительно… Тебе бы в преподы студентам лапшу на уши вешать.
Шепель прошел в комнату. Ким, одевшись, сидел на кровати и, несмотря на строгий запрет, курил, сбрасывая пепел в пустую бутылку из-под минералки.
Шепель присел напротив, достал сигарету:
– Огоньком не угостишь, Леня?
– Кулаком бы тебя угостить, да нельзя!..
– Ну-ну, не ершись, дай прикурить.
Ким бросил майору зажигалку. Прикурив сигарету, тот положил ее на тумбочку, что стояла между кроватей.
– Но согласись, Леня, фигурка у нее класс!
– Особенно коленки, – хмыкнул Ким.
Офицеры вдруг оба рассмеялись.
– Ну что, мир? – протянул руку Шепель.
– Мир… Что с тебя взять, кроме анализов…
– Насчет анализов: Гарину я сказал, что под конец осмотра американка ставит клизму. Видел бы ты физиономию Вити, когда он пошел в пикап!..
– Тебе, Миша, точняк когда-нибудь парни «темную» устроят.
– Да вы без меня со скуки же подохнете!
– Вот это точно.
В комнату вошел Тимохин:
– И что значит курение в казарме? Шепель! Ким!
Офицеры, затушив окурки, поднялись.
– Да мы машинально, командир, и не в себя, – улыбаясь, ответил Шепель.
Но Тимохин был настроен серьезно:
– Не в себя? Машинально? А как насчет кросса километров этак в пять по пересеченной местности?
– Нормально. Но завтра и так набегаемся вволю.
– Обоим по выговору! Открыть окна, проветрить помещение и чтобы больше ни-ни, ясно?
– Так точно!
– Не позорились бы перед Харсоном, а то подумает, что мы не элитный спецназ, а стадо неуправляемых баранов.
– Ну, это уж ты перегнул, Саныч!
– Товарищ полковник, а не