– Мы обратились в агентство… в несколько агентств, – продолжил рассказ Эллиот. – У них были листы ожидания. Но ожидание только ухудшало состояние Вивиан.
– Это стало для меня новым наваждением, – со вздохом призналась Вивиан. – Я перекрасила детскую. Отдала колыбельку и купила другую. Раздала все приданое, купленное для Элис, чтобы у нового ребеночка, когда он появится, было свое. Я воображала себя беременной. Где-то на свете уже жил мой ребенок. Нам просто нужно было найти друг друга. И каждый день ожидания оборачивался для меня новой потерей.
– Она расцвела надеждой. Мне была невыносима сама мысль о том, что это цветение увянет, что она опять впадет в тоску. Я поделился своими опасениями с Симпсоном, ее гинекологом. Рассказал, как мучительно мы оба восприняли известие о том, что ждать придется годами. Он дал мне имя адвоката, занимавшегося частными усыновлениями. Он имел дело непосредственно с биологическими матерями.
– Маркус Карлайл, – подсказала Колли, вспомнив имя, стоявшее в бумагах.
– Да. – Немного успокоившись, Вивиан отпила глоток кофе. – Он был просто волшебник. Поддержал нас, проявил сочувствие. А главное, в отличие от агентств, он нас сразу обнадежил. Гонорар был очень высок, но мне эта цена показалась ничтожной. Он сказал, что у него есть клиентка, неспособная содержать свою новорожденную дочку. Молодая девушка, которая родила ребенка и поняла, что не сможет вытянуть его самостоятельно. Он пообещал рассказать ей о нас и, если она нас одобрит, передать нам ребенка.
– Почему он выбрал именно вас? – спросила Колли.
– Он сказал, что она искала именно таких людей, как мы. Бездетную пару, состоящую в прочном браке, финансово независимую, образованную. По его словам, она хотела закончить школу, поступить в колледж, начать новую жизнь. Она наделала долгов, пытаясь содержать ребенка как мать-одиночка. Теперь долги нужно было возвращать, но ей хотелось быть уверенной, что у ее маленькой дочки будет новая счастливая жизнь с родителями, которые ее полюбят. – Вивиан выпрямилась на диване. – Он сказал, что даст нам знать через несколько недель.
– Мы старались сдерживаться, не питать слишком радужных надежд, – пояснил Эллиот, – но нам казалось, что это сама судьба.
– Он позвонил восемь дней спустя в половине пятого, – Вивиан поставила на стол почти не тронутую кофейную чашку. – Я совершенно точно это помню. Я играла скрипичную сонату Вивальди, старалась забыться музыкой, и тут зазвонил телефон. И я поняла: вот оно! Знаю, это звучит нелепо, но я сразу догадалась. Когда я сняла трубку, он сказал: «Поздравляю, миссис Данбрук, у вас девочка». Я не выдержала и разрыдалась прямо в трубку. Он был так терпелив, так рад за меня. Сказал, что именно ради таких моментов и делает свою работу.
– Вы никогда не встречались с