– Григорий Петрович, – сказала ровно Маша. – Это наш помощник, частный детектив Сергей Кольцов, который по стечению обстоятельств оказался свидетелем по делу. Он будет присутствовать при нашем разговоре. Вы не возражаете?
– Я? Я не возражаю. Спасибо вам. – Григорий Вешняк встал и с ожиданием посмотрел на Сергея. – Вы расскажете про мою Нину?
– Садитесь, Григорий Петрович, – сказала Маша. – Информации о вашей дочери у нас пока нет никакой. Мы, собственно, ждем, что вы нам о ней расскажете.
– Ну, вы сказали – свидетель.
– Да. Кольцов видел вашу дочь уже мертвой.
Вешняк сел на стул, опустил голову с редкими русыми волосами, зажал между коленями трясущиеся руки, долго молчал.
– Так я не знаю… Шо я можу сказать. Хорошо, шо Полина, жинка, не дожила до такого…
– Ваша жена умерла?
– Пять рокив назад. Поихалы в Киев, сказали: рак у ней. Операцию надо делать. А Поля и кажэ: «Не надо, Гриша, мени операции. Нема у нас таких грошей. Шо насобирали, нехай Нинка в Москву еде, як хоче. Може, в люди выбереться…» Вот так сказала. Так и зробили.
– Ваша дочь, Нина Григорьевна Вешняк, 1989 года рождения, уехала в Москву после смерти матери?
– Да, через год.
– Куда именно она поехала?
– А я не знаю… И она сама не знала. Сказала, найду там работу…
– Нашла?
– Вроде нашла. Звонила… Года два звонила, потом перестала…
– Вы ее искали?
– Питав, колы з Москвы кто-то приезжав. Казали, бачили…
– То есть вы даже не знали, где она жила?
– А шо мени це дасть? Я в Москву первый раз сейчас прыихав. Кому нужен такый батька – нема у нас ничого. Бидно живем. Я – механик по селу, моя маты стирать-прибирать к людям ходыть.
– Вы сами видели передачу и решили, что это ваша дочь?
– Я не бачив… Маты ходить прибираться до жинки одной. Вона дом построила у нас, сама вроде в Харькови на телебачени работае. Мама давно ей казала про Ниночку. Просила, може, вона узнае чого. Вона сказала, шо написала в передачу «Жди меня». Вот оттуда и позвонили, вона маты показала… ну я не знаю, як называеться…
– Диск. Почему ваша мать подумала, что это Нина?
– Вона так не думала. Ни боже мой… Просто мучилась сильно. Ну, и каже: надо поихать в Москву, узнать. Развязала платок, куды для Нины гроши собирала, дала… Знаете, за уборку и стирку у богатых вона за три дня може пять пенсий заробить. Но мы не рвались. Если б у Нины дитки булы – тады да. Щас заробить можно.
– У вас есть родственники в Москве?
– Алка, сестра моя двоюродная, давно сюда переихала.
– Адрес знаете? Контакт поддерживали?
– Та ни…
– Фамилия, отчество?
– Селезень Алла Степановна… Так вы не сказали, отчего Нина померла?
– Вашу дочь убили, – быстро