– Я не знаю, зачем забеременела; я сделала это просто так. Я могла бы предохраняться, и знаю как, – с вызовом заявила Энн. – Может, я хотела быть кем-то, хотя бы матерью. А может, думала, что если сама стану матерью, то буду нужна кому-нибудь, кто cтанет любить меня.
Весь следующий месяц Джон, Мэри и Энн еженедельно приходили на консультации. Поначалу все вели себя довольно скованно. Энн обычно говорила мало; она была раздражена, расстроена и не скрывала этого. Но через две-три недели она начала раскрываться.
– Мам, помнишь вечеринку для девочек и их мам? – спросила Энн. – Тебя на ней не было, потому что ты должна была идти с папой на семинар бухгалтеров или куда-то еще. Я чувствовала себя там так одиноко без тебя!
– Но, Энн, – прервала ее Мэри, – мы же говорили об этом, и, кроме того, я купила тебе прелестное желтое платье специально для этой вечеринки. Я думала, что ты не возражаешь, чтобы я пошла с папой.
– Нет, я возражала! Тебя никогда не было рядом со мной, когда ты была нужна мне. Родители моих друзей всегда возят нас на игры или просто так; вы же никогда не предложите подвезти. Всегда мне приходится увязываться за кем-нибудь. Вы никогда и никуда не берете меня и моих друзей.
– Подожди-ка минутку, Энн, – прервал ее отец, – ты так говоришь, как будто мы никогда ничего не делаем для тебя. Я недавно совсем случайно узнал, что ты прекрасно играешь на пианино. Но благодаря кому это оказалось возможным? Кто платил за уроки?
– Ладно, допустим. Но откуда тебе было знать, хорошо или плохо я играю на пианино? Последний раз ты был на моем концерте, когда мне было десять лет!
После подобных вспышек Джон частенько вставал и уходил из комнаты. Но постепенно и он, и Мэри начали понимать чувства своей дочери. Они осознали, что вещи, которые они покупали, и то, что они для нее делали, никак не могло заменить любовь и личное внимание, в которых Энн действительно нуждалась и без которых чувствовала себя эмоционально опустошенной.
К счастью, Джон и Мэри постарались как можно глубже вникнуть в проблему своей дочери и найти приемлемые способы принять участие в ее делах. Когда же Энн увидела, как родители проявляют свою любовь и заботу, и ощутила на себе их постоянное внимание, она стала лучше воспринимать их и общаться с ними более миролюбиво.
Это был медленный и даже болезненный процесс, но Энн и ее родители впервые по-настоящему начали узнавать друг друга. Их искреннее желание быть действительно любящей семьей явилось ключом к успеху и началом восстановления добрых отношений между ними. По мере того как Энн начала осознавать, что родители любят ее, раздражение стало проходить. Чувство, что она чего-то стоит, обретенное теперь, будет поддерживать и помогать ей в будущем в трудные моменты ее жизни.
Летний лагерь, преподаватель музыки и новая одежда – все это не могло удовлетворить эмоциональных потребностей Энн. Она превратилась в раздраженного, вечно расстроенного подростка, который пытался заполнить эмоциональный