– …тебе-то какое-дело, вот чего я никак не могу взять в толк! – Похоже, эти слова лайил произносила не в первый раз и с каждым повтором сердилась все сильнее.
– Почему ты не хочешь открыть мне правду и сообщить, как зовут твоего начальника? – Голос юноши звенел от отчаянного напора и нескрываемой горечи.
– А зачем тебе это знать? Тоже мне, выискался благородный защитник обиженных девиц! – Девушка фыркнула, на сей раз с откровенным презрением.
– Но какое он имел право…
– Заткнись! – категорично отрезала лайил. – Это мое решение, ясно?!
– Нет, теперь не только твое! – упрямо не отступал Беонир. – Оно теперь наше общее!
– Ха-ха-ха! – Ребекка сардонически расхохоталась. – Да у нас с тобой только блохи могут быть общими! Ты на себя посмотри, герой безмозглый! Вся твоя сила – в руках, но ни один воин не станет дожидаться, пока ты к нему подойдешь. Один бросок кинжала – и твое тело упадет бездыханным. А о моем теле… О моем прошу впредь не беспокоиться, усек? Я сама себе хозяйка. И вообще, откуда ты знаешь, как все произошло, может, мне понравилось?
– Я придушу этого гада, когда мы вернемся в город! Он покусился на мое тело! – разъяренно зарычал ниуэ.
– На твое? – возмущенно взвизгнула Ребекка, и я услышала приглушенный стук. Скорее всего, он возник от соприкосновения крепкого лба юноши с не менее твердым комком мерзлой земли, запущенным меткой рукой воительницы. – Вот так тебе, собственник самопровозглашенный!
– Женщины с мягким характером бросаются в мужчин чем-нибудь мягким, например, подушками или тапочками, – страдальчески прокряхтел Беонир. – А женщины с твердым – твердыми: скалками, тарелками. У одной тебя характер не такой, как у всех баб, – у тебя он просто убойный!..
– Много ты обо мне знаешь, – немного обиженно парировала Ребекка. – И вообще, я еще не женщина, а девушка!..
На этом месте спор неожиданно оборвался, ибо Беонир вдруг радостно вскрикнул, после чего до моего уха долетели звуки многочисленных поцелуев.
– Я все равно не могу быть с тобой… – Голос девушки казался усталым и резко постаревшим. – Прости, но нас разделяет слишком многое, и эта тайна принадлежит не мне…
– Я понимаю, – печальным эхом откликнулся юноша. – Я хотел признаться тебе в том же самом, но забери меня Тьма, как же я сожалею сейчас об одном опрометчиво данном обещании…
Я смутилась и закуталась в плащи с головой, окончательно позабыв о сне. Теперь меня терзали странные мысли. Почему Беонир так взъелся на Ребеккиного начальника, если даже в глаза его ни разу не видел? Нет, похоже, причиной злости стала отнюдь не ее неполученная зарплата… Неужели это как-то связано с синяком на шее