– Я могу тебе и целую сигарету предложить, – разглядывая мою находку, сказал Красавчик, – не надо будет «бычки» подбирать…
– Скажи мне, «юноша», откуда в деревне, в доме, где никто не бывает, свежий окурок сигареты с фильтром, да еще подписанный арабской вязью? – поднимая пакетик с уликой на уровень глаз, спросил я.
– Да, – согласился Красавчик. – И табак в ней какой-то зеленый, будто невысушенный… Но мелко порубленный…
– Гильза десяти миллиметров? – гордо спросил я, пряча улику в карман.
– Пожалуй, – не стал спорить напарник. – Единый почерк почти налицо.
– Почему почти?
– Потому, что все это отрывки из обрывков, – ответил Красавчик. – Что мы имеем конкретно?
– Гильзу и окурок неизвестного происхождения. И то и другое почему-то оставлено на месте происшествия после тщательного заметания прочих следов. Плюс – предупредительная стрельба поверх голов, – перечислил я.
– Но нет никаких доказательств, что это дело одних и тех же рук, – возразил напарник. – То происшествие было в городе, а это в деревне. К тому же там дело взяли под контроль мы, а здесь наши стажеры. Откуда неизвестные знали, если они действительно умышленно подсовывают нам улики, что мы приедем сюда и найдем «бычок»?
– Стажеры все равно привезли бы его нам, – возразил я.
– Ага. – Напарник скептически скривился. – Привезли… если бы нашли. Ладно, я предлагаю отдать находки в лабораторию и потом, когда они проведут тщательную экспертизу, уже строить версии.
– Нехарактерно разумное предложение, – оценил я. – Но я хочу его дополнить. Надо бы оставить здесь пост.
Красавчик молча вынул из сумки походный набор различных «жучков» и закрепил над дверью небольшую телекамеру. Ее объектив он направил на середину пресловутой стены. Теперь все изменения можно было увидеть не проникая в дом. Однако радиус действия передатчика этого прибора был невелик, и потому нашим стажерам предстояло остаться в опасном районе на неопределенное время в качестве операторов шпионской аппаратуры. Возражений со стороны стажеров не последовало, хотя мне показалось, что Ира вздохнула. Какие бы отношения нас ни связывали вне рабочего времени, сейчас я был к ее недовольству настроен равнодушно и даже отрицательно. Чаще всего мы работали только вдвоем с Красавчиком, но раз к делу пришлось привлечь стажеров, то и требования к ним мы предъявляли, как к самим себе. Это означало полную боевую готовность до самого окончания расследования, и тут уж было не до вздохов. Для городской девицы остаться на неопределенное время в необустроенной деревушке было как нож по сердцу, это