После четвертого курса планировалась пятимесячная войсковая стажировка. Все курсанты ждали ее с нетерпением. С одной стороны, это было первое практическое применение полученных языковых знаний, а с другой – уход от казарменной, как они считали, дисциплины и, главное, первые загранкомандировки.
Все понимали, что эта стажировка определит смысл учебы и конкретизирует отношение к выбранной профессии. Восточники, которых было много на курсе, особо не ломали головы, куда их пошлют. В Афганистане продолжалось интернациональное противостояние, а их в основном и готовили для ограниченного контингента. Правда, были еще Вьетнам, Ливия, Сирия, Йемен, Ирак, куда поставлялась наша техника и работали военные специалисты из Союза. Западники радостно готовились к вояжу в благополучную Европу.
Правда, вспоминали старшекурсников, которые, как правило, после стажировки приезжали странно повзрослевшими и не очень разговорчивыми. А случалось такое, что кто-то и не возвращался доучиваться. Видимо, труд переводяг был не особо сладким не только там, где стреляли, но и в других, с виду совершенно благополучных местах. Уже в июне стала известна разнарядка и начали оформлять служебные паспорта. Несколько человек оставались в Москве, и их практика планировалась в иностранных отделах Генштаба и МИДе, где, словно в противовес, имелись отделы зарубежной армейской тематики.
Вадим получил распределение странное и непонятное, причем, как ему сказал начальник курса, по какому-то спецвызову, в воинскую часть с неизвестной дислокацией. Был только ее номер: в/ч 2273.
Отпуск перед стажировкой пролетел быстро. Съездив в родной город, Вадим сходил на кладбище, где лежали его близкие. Потом зашел к дальнему родственнику дяде Ивану, брату деда, тоже Веклемишеву, последнему, кто еще связывал его с этой фамилией. Потом вернулся и остаток отпуска провел на даче у Осколовых, помогая Людмиле Антоновне по хозяйству, в саду, загорая и купаясь в озере.
Валерия не было, он укатил в стройотряд. Татьяна также проходила практику, но возвращалась на электричке во второй половине дня. С самого начала Вадим был неравнодушен к девушке. Встречи и время, проведенное рядом с ней, постепенно усиливали это чувство. Хотя внешне ничего не проявлялось, встретившиеся взгляды и случайные касания были подобны горячим искрам, проскочившим между ними. Валерий, со своей стороны, не проявлял никаких особых знаков внимания к девушке, да и никаких разговоров между друзьями по поводу их знакомой не происходило. Они обходили, не сговариваясь, эту тему стороной. Вадим считал, что взаимоотношения Валерия и Татьяны были на уровне детской дружбы.
Впервые за четыре года знакомства Вадим и Таня остались вдвоем, и эта ситуация изменила их прежнее общение. В разговорах стало меньше шуток и насмешек. Им было интересно говорить о чем угодно – о кино и живописи, погоде и театре. Их тянуло друг к другу. И за два дня до окончания отпуска, у лесного