– Мисс Баллантайн, мне не встречалось зеленых глаз, прекрасней ваших, – мечтательно произнес он. Пистолеты в руках Робин дрогнули. – Ну же, отдайте их мне, – добавил он мягко, взявшись одной рукой за оба золоченых ствола и поднимая их вверх, к потолку. Другая рука бережно разжала тонкие девичьи пальцы. – Вы же совсем не за этим пришли сюда.
Руки Робин обмякли. Капитан отнял пистолеты, спустил с боевого взвода и вернул в обитые бархатом гнезда палисандровой шкатулки. Сент-Джон поднял девушку на ноги. Улыбка на его губах уже не была насмешливой, а голос звучал ласково, почти нежно:
– Я рад, что вы пришли.
Робин попыталась отвернуться, но Мунго взял ее за подбородок и повернул к себе. Он наклонился к ней, приоткрыв губы, и их теплое влажное касание пронзило ее, как молнией. Губы капитана были чуть солоноваты и отдавали сигарным дымом. Робин изо всех сил сжимала рот, но под ласковым нажимом он раскрылся, и чужой язык проник внутрь. Пальцы Мунго гладили ей щеки, волосы на висках, легко касались закрытых век, и она невольно сама поднимала лицо навстречу. Даже когда он осторожно расстегнул последние оставшиеся крючки корсажа и спустил его с плеч, Робин не шелохнулась, лишь почувствовала, как слабеют ноги, и крепче прижалась к твердой мужской груди, ища опоры. Мунго выпустил ее губы, оставив их пустыми и остывающими, и она открыла глаза, с изумлением глядя на голову, склонившуюся к ее груди, и густые темные завитки у него на затылке. Теперь все должно закончиться – скорее, пока он не сделал то, что собирался, и во что она едва могла поверить.
Робин хотела протестовать, но из горла вырвался лишь слабый всхлип; она хотела схватить его голову и оттолкнуть, но пальцы вцепились в жесткие кудри, словно кошачьи когти в бархатную подушку, и лишь сильнее притянули голову к груди. Ее спина выгнулась, а груди напряглись, приподнявшись навстречу ласкам. Ощущение от его губ оказалось неожиданно сильным. Будто они высасывали ей душу через набухшие, ноющие соски. Робин старалась не стонать, помня, что в прошлый раз стон развеял чары… но не смогла, это было выше ее сил.
Из горла вырвался даже не стон, а приглушенный рыдающий вскрик. Ноги подкосились, и она опустилась на низкую койку, по-прежнему прижимая к груди голову мужчины. Мунго встал рядом на колени, не отрывая губ от девичьего тела. В ответ на прикосновение его руки она послушно выгнула спину, позволяя стянуть с себя пышные юбки. Юбки упали на пол. Сент-Джон резко поднялся, и она чуть не взвизгнула, моля его остаться, но он всего лишь подошел к двери и запер ее на ключ. Одежда, казалось, слетела с него, как горный туман сходит с горных вершин, и Робин, приподнявшись на локте, без стеснения разглядывала его тело. Она в жизни не видела ничего столь прекрасного.
«Дьявол тоже прекрасен», – напомнил кто-то внутри, но голос был настолько слаб и далек, что Робин пропустила его мимо ушей. Да и поздно, слишком поздно было прислушиваться к предостережениям – Сент-Джон навис над ней.
Она ожидала боли, но не такого глубокого, разрывающего вторжения. Голова ее откинулась