Стоун надолго замолчал. Романцев посмотрел на часы. Разговор затянулся. На Стоуна это не похоже. У него каждое слово на вес золота, а каждый час расписан на месяц вперед. Особенно Романцева обеспокоила та часть беседы, которая касалась Авторитета. Он еще никогда не видел Стоуна столь беспомощным в изложении сути проблемы. Последний час Стоун кружил вокруг да около этой темы, словно опасался, что Романцев сочтет его за параноика, если он перейдет к изложению конкретных фактов. Стоун явно растерян. Даже не столько растерян, сколько напуган. Романцев представил себе, чем же можно так напугать этого человека, но ему ничего стóящего не пришло на ум. Пока Стоун молчал, Романцев понял одну простую истину: лучше бы ему так и оставаться мертвым. Потому что он, Романцев, – это последняя ставка Стоуна и тех, кто за ним стоит. Чтобы понять это, не нужно иметь семь пядей во лбу. Механизм уже запущен. Романцев не знал, что на этот раз задумал Стоун, зато он хорошо знал самого Стоуна. У него появилось предчувствие, что ему придется отработать каждую минуту этого странного бесконечного разговора. И работа эта будет похлеще той, которую выполняют грешники в аду.
– Им угрожали, – наконец подал голос Стоун. – Два человека исчезли, через неделю трупы были подброшены на квартиру одному их приятелю. У самого этого приятеля похитили младшего сына.
– Обычная уголовщина, – заметил Романцев.
– Вот-вот, – казалось, обрадовался Стоун, – и мы поначалу так думали. Но вот что интересно. Мы рыли землю от усердия, но так и не смогли обнаружить тех, кто это сделал.
– Ничего удивительного, – пожал плечами Романцев. – Я бы удивился, если было бы наоборот.
– Нет, вы меня не поняли. На этот раз мы очень старались, – Стоун сделал ударение на предпоследнем слове. – Признаюсь в одном небольшом грехе. Мы применяли некоторые… – Стоун задумался, выбирая подходящее определение, – весьма специфические методы дознания.
– Пытки? Называйте вещи своими именами, Стоун.
– В этом не было нужды, – сухо произнес Стоун. – Зачем пытки, если существуют психотропные средства.
– Выяснили что-нибудь?
– Мы прощупали три десятка человек. И только у двоих оказалась нужная нам информация. Это они первые произнесли: «АВТОРИТЕТ». Мы выцарапали эту информацию из самых дальних уголков их подсознания. Собственно, больше информации никакой не было, остальное – бессвязный бред, не поддающийся расшифровке. На всякий случай мы прогнали все это через самые мощные компьютеры, но успеха не добились. Тогда мы решили поставить еще один эксперимент. Мы подвергли мозг оставшихся двадцати восьми человек воздействию этой информации. Реакция превзошла все ожидания. Они вели себя так, как будто их посадили на раскаленный кол. Но не все. Семеро никак не отреагировали на эту информацию.
– С тех пор вы, очевидно, продвинулись в своих поисках?
– Весьма