– Да, кстати, – кивнул Крысер. – Расскажешь?
– Ну, я плохо помню… – Вася вздохнула и обняла колени. – Ну… Сказал, что он гулял, вроде бы… Пытался лазейку найти. А потом увидел сотни маленьких красных огоньков. Он говорил, они мерцали и двигались. Я так и не поняла, про что он говорил. Но потом мы Лешу встретили, он ему рассказал, а тот смеялся и сказал, что Никита уже тю-тю.
Артур шокировано вылупил глаза, и друзья переглянулись. Вот оно! Никита разозлился на Леху и прикончил его. Потом отобрал бумажку… И погнался за Васей! Но как ей об этом сказать? Девчонка без памяти влюблена в него, это любой дурак заметит. Попробуй, скажи ей, что ее обожаемый Никита прибить ее хотел – она голову оторвет.
Артур ощутил, как на него с новой силой накатила волна усталости. Сон неясной дымкой окутал сознание, просочился сквозь веки, слепляя их. Артур уже решил свалиться рядом с Васей и окунуться в приятное забвение, когда вдруг его растряс за плечи Потап.
– В ванную пошли. А то Толян щас начнет раздумывать, как от тебя воняет. Он эту тему, зараза, любит.
Артур потер глаза, сонно пошатнувшись встал и залез в тумбочку. Вынул из нее полотенце, мыло и сменную одежду. Остальные тоже взяли все ванные принадлежности и пошли в душ. Перед выходом Потап обернулся и сказал:
– Тебя сейчас никто не тронет. Но если хочешь – закрывайся на замок, мы постучим, как вернемся.
– Хорошо, – Вася кивнула и откинулась к стене. А потом очень тихо произнесла: – Спасибо вам. Не знаю, как вас благодарить…
– Покажи свои си… – с беззаботной улыбкой начал было Толян, пока не получил от каждого по щедрому подзатыльнику: за бестактность, и, главным образом, за идиотизм.
Вася не ответила, только смущенно потупилась и безжизненно улыбнулась.
Вода в душе оказалась горячей. Мышцы расслабились и обмякли. Несмотря на свое сильное смущение, Артуру казалось, что он вот-вот уснет. Вода согревала и успокаивала. Было тепло, как дома. В памяти ожили воспоминания: он, маленький, выходит из ванны, закутавшись в махровое желтое полотенце. Кожа горит, квартирный воздух встречает приятной прохладой. Мама вытирает его, ерошит мокрые волосы, нежно улыбается. Одевает Артура, берет на ручки и садится в кровать. Малыш обнимает ее и целует в щеку. И все та же ее улыбка… Такая милая, такая дорогая…
Артур пришел в себя, только когда горячая вода закончилась, и на голову полилась холодная. От контрастного душа спать хотелось меньше, однако в сон клонило по-прежнему.
– Тебе мочалка нужна? – спросил Потап.
Артур уставился на него так, будто впервые в жизни парня видел. Он все время мылся один, и поэтому его ужасно смущало чье-то присутствие.
Артур промямлил:
– Не-не-не.
– Ты чего так пялишься? – Потап изогнул бровь, с которой стекла капелька. – Ты чего… Это… Из тех?
– Да