В заднюю дверь кто-то забрался. Мальчик оглянулся и увидел, что это был мужчина в длинном пальто и круглой шляпе. Из-под шляпы торчали в разные стороны усы. Он прошел по проходу и сел на скамейку рядом с ребятами. Потом достал из кармана монетку и протянул ее мальчику.
– Отнеси, пожалуйста, кондуктору.
Мальчик взял теплую монетку, не зная, что с ней делать.
– Не возражаете, сударыня, что я к вашему мальчику обратился, – спросил мужчина в круглой шляпе у мамы-бабушки. Усы при этом задвигались вверх-вниз, как стрелки сумасшедших часов.
– Не возражаю, – ответила она, – тем более, что это вовсе не мой мальчик.
– А, самостоятельный паренек, – мужчина похлопал мальчика по плечу, – ну, давай, сбегай, да скажи, чтобы ехали уже.
– Пойдем вместе, я его боюсь, – шепнула Софочка, и они вдвоем отошли к кабине.
– Петрович, что стоим? – весело спросила вагоновожатого Марья Павловна.
– Провода закончились, – негромко ответил Петрович.
Он снова взял свой железный прут и вышел через переднюю дверь. Через минуту снаружи донеслось конское ржание, и довольный Петрович снова забрался на свое кресло.
– На лошадях поедем, четверка в упряжке. Провода закончились, а рельсы – еще нет. Ого-го, пошли! Пошли!
Дорога стала очень тряской. Шляпа незнакомого мужчины с усами все время сваливалась ему на колени, а курица снова вырвалась из сумки мамы-бабушки.
– Позвольте, сударыня, я вам помогу ее поймать, – спросил усатый мужчина, поднимаясь. Шляпа упала с его коленей и покатилась вдогонку за курицей.
– Тебя как зовут, – снова шепотом спросила девочка.
– Ваня, – ответил мальчик.
– Тпру! – закричал вагоновожатый.
Трамвай остановился. От лошадей, спины которых были видны через переднее окно, шел пар.
– Это конка, – сказала девочка. Мне папа рассказывал, что до трамваев вагоны по рельсам возили лошади. И называлось это – конка.
– Я знаю, – ответил Ваня, – это было тогда, когда электричество еще не открыли.
На месте усатого мужчины теперь сидел мальчик в матросском костюмчике с сачком. Он во все глаза смотрел на рюкзак Софочки. На рюкзачке чего-то не хватало.
– А где твоя овечка, – спросил Ваня, дотрагиваясь до оборванной ленточки на рюкзачке.
– Мне кажется, – ответила Софочка, делая круглые глаза, – она у нас за спиной.
Они вдвоем оглянулись и зажмурились то ли от страха, то ли от восторга. Между скамеек на четырех дрожащих ножках стояла настоящая овца. Она поводила курчавой головой во все стороны и жевала обрывок зеленой ленточки.
В вагоне снова появились новые люди: военный в сине-красной форме, в высоком кивере и с саблей, парень в черных сапогах с гармошкой и толстая бабка с корзиной, полной яиц.
– Следующая остановка «Базарная площадь», – крикнула Марья Павловна, у которой уже не было сумки кондуктора, а вместо