Скоро семья получила небольшую открытку, в которой он написал всего пару строк: «Дорогие мои! У меня все хорошо. Едем по направлению Киева».
Это было единственное письмо от него…
Только в 1943 году семья получила известие из военкомата, что «Калишина Петра Семеновича, 1900 года рождения, можно полагать пропавшим без вести в октябре 1941 года». По слухам, его воинский эшелон, в котором часть следовала на фронт, был разбит фашистской авиацией на пути к Киеву.
Последним поездом, увозившим беженцев из Ростова, ее семья – мама, Неля и два брата, старший – Георгий 1924 года рождения, или, как его звали в семье – Жорик, и младший Владимир, которому скоро должно было исполниться три года, эвакуировалась в Краснодар.
Они успели сесть в последний поезд, уходивший из Ростова. В плацкартном вагоне не было ни сантиметра свободного места, беженцами были заняты даже верхние, третьи полки. Повсюду мешки, чемоданы, сумки. В последних двух вагонах расположились солдаты.
Сегодня триста километров между Ростовом и Кущевской современная «Ласточка» преодолевает чуть менее чем за час.
А осенью 1941 года этот поезд до Кущевской добирался почти сутки.
При посадке всех пассажиров предупредили, что в случае налета вражеской авиации, поезд будет остановлен, машинист подаст сигнал, и никто не должен выходить из вагонов.
Но это теоретически. А практика оказалась страшной…
Неонила Петровна вспоминает: «Это был ужас. Бомбили страшно».
Авиация фашистов господствовала в воздухе, чувствуя себя совершенно безнаказанно.
Путь до Кущевской казался бесконечным – ехали весь день. В воздухе почти постоянно висели немецкие стервятники. То и дело раздавались гудки паровоза, поезд останавливался и, несмотря на строжайшее предупреждение, многие пассажиры в панике разбегались из вагонов.
Не доезжая Кущевской, начался самый сильный авианалет. Фашистские самолеты на бреющем полете, как в тире, расстреливали разбегающихся в панике женщин, детей из пушек и пулеметов.
Покуражившись, они ушли на дозаправку, а в вагонах освободилось очень много мест…
В Кущевке Мария Афанасьевна, оставив детей палисаднике пустующего дома и строго наказав им никуда не уходить, отправилась на местный элеватор, где наняла подводу, и, погрузив на нее детей и нехитрый скарб, отправилась в пригородный хутор к родственникам.
Скоро поступило известие, что фашисты заняли Ростов. Было принято решение ехать в Краснодар.
На улице уже был ноябрь, очень холодно. Подводу оборудовали импровизированным тентом. Для этого к бортам телеги прибили шесты, на которые накинули ковры.
На эту бричку загрузились сразу две семьи – Мария Афанасьевна с тремя детьми и родственница с четырьмя детьми. До Краснодара ехали весь день.
Там Мария Афанасьевна встретилась со своей