– Дорогая… нет, любимая… как же я счастлив и рад, что мы с тобой вместе. Проходи и садись к праздничному столу.
Весь вечер они предавались воспоминаниям о своей жизни, но вспоминали лишь приятные моменты, ни Люк и ни Стефания не стали рассказывать друг другу о том, через что им пришлось пройти. Стефания не стала говорить и о том, что в сущности представляет из себя её монастырь и чем она там стала заниматься. Зачем расстраивать старого человека, думала она. – Мой дорогой и любимый Люк, у меня к тебе просьба, одна из моих монахинь должна некоторое время пожить в миру, можно ей остановиться в твоём доме?
– Ну, конечно же, можно. Даже и спрашивать об этом не нужно было. Я уже внес арендную плату за дом и пусть твоя монахиня приезжает и живёт сколько угодно.
– Спасибо тебе. И раз ты уже уладил свои дела с домом, то тогда прямо с утра мы с тобой поедем в монастырь, я подготовила для тебя должность и церковное управление её утвердило, теперь ты ответственный за инвентарь монастыря, будешь работать и жить при монастыре. И мы с тобой больше не расстанемся, ты будешь постоянно рядом со мной.
– Какой подарок на старости лет. Даже не верится. Спасибо.
После романтического ужина и лирических отступлений в виде воспоминаний, влюблённые отправились в спальню.
Утром Стефания, проснувшись первой, тихо встала, чтобы не разбудить утомлённого возлюбленного и отправилась в душ, а после душа – на кухню, сварить Люку и себе кофе. Войдя с подносом ароматного кофе в спальню, Стефания застыла на пороге.
ГЛАВА 3
– Люк… что с тобой?… – Стефания смотрела на возлюбленного и никак не могла сдвинуться с места, будто кто-то её держал и не пускал, потом, словно очнувшись, она быстро отшвырнула поднос и бросилась к Люку, чашки с шумом разлетелись по комнате, забрызгав напитком всё вокруг. – Люк, да очнись же ты, слышишь? – Но Люк лежал на кровати неподвижно и застывшими глазами смотрел непонятно куда.
– Элиза… я… очень… тебя… люблю… прости… меня… – Это были последние слова Люка, которые он с трудом произносил. Люк уже не видел Стефании, но пытался улыбаться, так, с улыбкой на лице он и ушёл.
– Нет! Люк! Нет! Не покидай меня, прошу… не уходи… – но Люк уже не слышал её, он был мёртв. – Люк… ну, как же так?… Почему?… Ведь всё так хорошо должно было быть… – Стефания плакала, обнимала и целовала Люка. Вдруг она задумалась и даже перестала плакать. – Что же мне с ним делать? Сообщить его детям? Но он им при и жизни-то не был нужен, а сейчас – тем более. –