Невеста на выход. Вероника Лесневская

сь делаешь? – произносит холодным, отстраненным тоном.

      Каждое его слово будто льдинка, осколки которой больно впиваются в сердце.

      – Макс, я знаю, что случилось. И хочу сказать тебе, это не важно! Все не важно! – говорю быстро и скомкано, лишь бы не дать ему себя перебить. – Ты должен знать, я с тобой, несмотря ни на что! Вместе мы…

      Мужчина хмурится и сжимает губы до тонкой линии. Подходит ближе, скрестив руки на своей вздымающейся от негодования груди.

      – Нет никаких «мы»! – бросает мне прямо в лицо. – Не знаю, каких воздушных замков ты настроила в своей миленькой рыженькой головке, но нас с тобой ровным счетом ничего не связывает!

      – Макс, не делай этого с нами. Только не сейчас! – мое сердце готово выпрыгнуть из груди, а на глазах выступили непрошенные слезы. Поспешно смаргиваю их, чтобы Макс не заметил и не принял это за жалость. Но он видит, и черты его лица становятся еще жестче.

      – Думаешь, если я провел с тобой ночь, то на следующий день поведу под венец? Глупая, наивная девчонка! Знал бы, что ты такая, вообще никогда бы не связался с тобой! – громко, надрывно смеется Стравинский, запрокинув голову назад.

      Его хохот разрывает мою душу на части. Хочется зажать уши, чтобы не слышать его. Что же ты делаешь, Макс? Чего добиваешься?

      Будто услышав мой вопрос, он обрывает свой смех и приближается ко мне практически вплотную. Хватает рукой за подбородок, стискивая до боли, и впивается в мои губы жестким, грубым поцелуем. Пытаюсь высвободиться, но тщетно. Мужчина буквально сминает мои губы, кусает, нарочно делая мне больно, и при этом не отпускает. Его свободная рука ползет по моей талии, спускается ниже и сжимает бедро. Макс чуть ли не впечатывает мое тело в свое, настолько сильно, что я не могу дышать.

      Все прекращается так же внезапно, как и началось. Будто демон, вселившийся в Стравинского, вдруг покинул его тело. Покинул ли?

      Максимилиан порывисто отстраняется, и я, наконец, получаю возможность сделать вдох.

      – Считай, что это прощальный подарок. А теперь уходи! – рявкает и толкает меня к двери.

      Но я не слушаюсь, а наоборот, делаю шаг навстречу Максу. Он рывком хватает меня за плечи и встряхивает, как какую-то тряпичную куклу.

      – У тебя есть хоть капля гордости, – ревет мужчина, и в этот момент он похож на дикого разъяренного зверя. – Убирайся, черт возьми! Пошла вон!

      Стравинский упорно тащит меня к выходу, несмотря на то, что я сопротивляюсь, как могу, и вышвыривает на улицу, словно нашкодившего котенка. Или надоевшего?