Он никогда не рассказывал ей этот Сон.
Джулиан осторожно отогнул одеяло и, бесшумно встав с постели, босиком пошлепал в ванную. Закрыв за собой дверь, он включил свет и посмотрел на себя в зеркало. Он выглядел именно так, как и чувствовал себя сейчас – как выжатый лимон, и, сняв с вешалки для полотенец все еще сырую салфетку из махровой ткани, протер ею лицо, чтобы убрать пот. Его сердце колотилось как бешеное, но Джулиан был рад, что на сей раз его страх пересилил скорбь. Ибо скорбь, которую порождал в его душе этот Сон, была почти невыносима, это было бездонное отчаяние, которое сводило на нет все хорошее, что было у него в жизни, уничтожало радость, которую дарили ему его жена и дети, и возвращало его обратно в тот черный-черный день.
Страх тоже был ужасен, но все же он был намного-намного лучше.
Джулиан испытывал сейчас этот страх, эмоциональное эхо Сна, длящееся еще дольше, чем кошмарные образы, которые все еще роились в его голове. Это был ужас, паника, ощущение собственного бессилия и сознание невозможности что-либо изменить – все это было слито в одно безраздельно владеющее им чувство, которое никак не желало его отпускать. Именно это он и чувствовал тогда, в тот далекий день, и хотя Джулиан никогда не забывал того, что произошло, и все это никогда полностью не покидало его мыслей, Сон неизменно снова делал все невообразимо ясным и заставлял его переживать случившееся заново, будто в первый раз.
Во рту у него пересохло, и он взял пластиковый стаканчик, стоящий рядом с его электрической зубной щеткой, и выпил воды из-под крана. Ему не нравилась водопроводная вода, ее качество всегда казалось ему сомнительным, но сейчас Джулиан был рад и ей.
Выключив свет в ванной и заглянув в спальню, он увидел, что Клэр по-прежнему спит. Сам он еще не скоро сможет заснуть опять, может быть, даже всю оставшуюся ночь, и, не желая беспокоить ее, бесшумно прошел через спальню и, зайдя в гостиную, включил телевизор в надежде отыскать что-нибудь, что сможет его отвлечь. Для этого хорошо подошли бы новости, и он включил CNN. Но настоящих новостей сейчас не было, вместо них шла еще одна, более подробная передача о какой-то желающей прославиться женщине, которая добилась известности благодаря огромному количеству детей. Джулиан пролистал каналы и в конце концов наткнулся на документальный фильм о подледном лове рыбы, который смотрел минут двадцать, прежде чем выключить телевизор.
Все еще чувствуя, что заснуть ему не удастся, Джулиан решил подняться на второй этаж и посмотреть, все ли в порядке с детьми – эта привычка осталась у него еще с тех времен, когда они оба были маленькими, и приносила ему успокоение. Дойдя до второго этажа, он услышал неясное бормотание, доносящееся из комнаты Меган, и улыбнулся. Она часто разговаривала во сне, по-видимому, это были реплики из какого-то ее ведущегося во сне разговора, и хотя чаще всего слова, которые она произносила, были невнятны, а предложения не имели